Риц-Карлтон”. Перед гостиницей не было телевизионных камер, и в холле не сновали журналисты.Смит явно переоценил нюх бостонских журналистов на новую сенсацию. КЮРЕ повезло; возможно, им удастся выпутаться из этой истории. Но больше никаких сюрпризов. Он поговорит с Чиуном. Нет. Он поговорит с Римо. Чиуна нельзя больше держать в Америке.В то время, когда Смит повторял про себя требования, которые предъявит Римо, в небольшой гостинице, расположенной в Северной Каролине, жильцы 105 и 106 номеров как раз готовились распаковывать вещи. Но тут их попутчики, которые любезно согласились помочь с багажом, попросили забавную штуку: разрешения набросить на их шеи бледно-желтые платки.— Ради бога, но вы своей помощью заслужили нечто большее, чем простую христианскую услугу.— Мы не христиане.— Ну, если таковы иудаистские обычаи...— Мы не евреи, — был ответ молодых людей, не собиравшихся обсуждать вопросы религии с людьми, которые должны были стать частью обряда. Глава третья — Ну и что?С этими словами Римо вернул газету Смиту.— Вы понимаете, что это ставит под угрозу существование организации?— Под угрозу?! — рявкнул Римо. — Вы каждый день унижаете достоинство Чиуна. Что вы даете ему? Золото, доставленное морем в его деревню, поддерживает живущих на его счет тамошних бездельников. Вы делаете ему несколько комплиментов и хотите, чтобы он разбивался для вас в лепешку. Эта страна его ни в грош не ставит.— Что вы имеете в виду? — спросил Смит.— Вам известно, что во времена династии Мин личному убийце императора ставился специальный стул? А персидские шахи уравнивали Мастеров Синанджу в правах с самыми знатными людьми при дворе. В Японии подражали их походке. А он всего лишь дал объявление в газету. Ну и что из того?— Мне казалось, — заметил сухо Смит, — что вы-то уж поймете меня.— Лучше дайте мне работу, — сказал Римо. — Кого надо убрать?— Мне не нравится ваше настроение.— Охотно верю. Он поместил в газету объявление. И что из того?— Вопрос заключается в том, будет ли существовать наш островок законности и демократии, крошечный островок в океане вечности. Никогда прежде не существовало такой страны, куда бы стекались люди со всех концов света и где бы они чувствовали себя такими свободными. Удастся ли нам сохранить наши завоевания? Вот в чем дело.— Вы прямо-таки речь толкнули. Меня это удивляет.— Иногда я говорю это сам себе, — сказал Смит и опустил голову.Римо видел, как постарел Смит. Он отличался от Чиуна: для корейца земное время и трудности являлись лишь составной частью чего-то большего. Для Смита же они были тяжелым бременем, а такая ноша старила. Смит был стар, а про Чиуна этого сказать было нельзя.— Не берите в голову, — сказал Римо. — Я иногда говорю себе то же самое.— А вы прислушиваетесь к себе? — спросил Смит. — Вы очень изменились, Римо.— Верно.Он не знал, как объяснить Смиту то, что произошло с ним. Он продолжал верить в ту систему ценностей, которая была так дорога Смиту. Но теперь он умел узнавать многое, так, например, он знал, что в левом кармане серого жилета Смита находится смерть, там лежит что-то, с помощью чего можно убить себя. Возможно, пилюля; если Смит попадет в ситуацию, когда возникнет опасность, что он может сказать лишнее, он примет ее.В начале обучения, когда Римо был все еще отчаянным патриотом, он мог бы сказать, как он узнает, что в кармане жилета поселилась смерть. Он мог обратить внимание, что Смит как-то особенно бережно обращается с этим карманом. Всегда существуют очевидные подсказки. Человек не может забыть, что носит на себе смерть: он обязательно выдаст себя. Такой человек движется по-особому. И сидит по-особому. Начав тренироваться, Римо первое время замечал все эти вещи и знал, что они обозначают.А теперь не замечал. Он просто знал. Вот и сейчас знал, что в жилете у Смита смерть, но откуда ему было это известно, сказать бы не смог. Вот такие произошли перемены.И еще Римо знал, что, оставаясь американцем, он теперь также и представитель Синанджу. Чиун — нынешний Мастер Синанджу, но и Римо тоже. Еще один такой на всем свете. Америка и Синанджу смешались в нем.Масло и вода. Солнечный свет и тьма. А Смит еще спрашивал, изменился ли он. Нет, не изменился. Да, изменился полностью.Римо промолчал, а Смит заговорил снова:— У нас возникла проблема с авиапассажирами.— Что в этом нового? Заставьте авиакомпании тратить меньше денег на рекламу и побольше на удобство пассажиров, в частности, на быструю доставку багажа — и проблемы рассосутся сами собой, — пожал плечами Римо.— Пассажиров убивают, — уточнил Смит.— Наймите детективов.— Людей убивают. По всей стране. Тех, кто летает на самолетах компании “Джаст Фолкс”. Душат.— Скверное дело, но мы-то что можем сделать?— Хороший вопрос, — сказал Смит. — Это началось пару лет назад. За это время убито более сотни человек.— Ничего об этом не слышал, — сказал Римо. — Хотя иногда смотрю новости.— Этим особенно не интересовались. Обычно телевизионщики отыскивают кого-то, кто угробил человек пятьдесят-шестьдесят; пока преступника не задержат, вы и не знаете про эти убийства. А случаи на авиалиниях разбросаны по всей стране, поэтому парни с телевидения и не пронюхали про них. Кстати, все жертвы ограблены.— И все же причем здесь мы? Ну, сотней убийств больше. И что же из этого? Всем теперь на все наплевать. Никто и пальцем не пошевелит. Просто считают трупы.В голосе Римо послышалась горечь. Он работал в КЮРЕ уже давно, убивал без разбора всех, кого приказывал Смит — и все ради светлого будущего. Но Америка ни на йоту не стала за это время лучше.— Путешествовать становится все опаснее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68