“Чертова баба!” – бросил в сердцах Алексей. Наобещав вплотную заняться его непростой ситуацией, Леночка исчезла – как в воду канула. “Уж не случилось ли с ней чего?” – погасив раздражительность, подумал Алексей. Он еще раз набрал телефон пресс-службы, на этот раз Леночкиного шефа, незабвенного отставника-бездельника. К счастью, глава аналитиков снял трубку. Отчего-то хихикнув на вопрос Алексея о Ковалевой – видно, уже доложили любознательному, что засиживаются они с Леночкой в его кабинете допоздна, – ветеран сыска сообщил, что интересующая его особа приболела. Но, раз дома ее не было, Нертову не составило труда догадаться, что Ковалева тоже не дремлет – значит, где-то чем-то занята, и, скорее всего, его делами. Если бы еще отзвонилась, хоть что-то сообщила… Алексей ругнул себя: отчего не догадался снабдить Ковалеву трубкой? Вообще об этом не подумал – так же, как и о безопасности Леночки! Еще раз припечатав себя как положено, Нертов на пару минут присел за рабочий стоя и набросал страницу коротких записей-пунктов, которую тут же запер в одну из ячеек стоявшего под ногами сейфа. Второй ключ от этой ячейки был у Ковалевой – в случае чего она смогла бы узнать, что произошло в этот день и куда именно, а также зачем направился Нертов ровно в четыре часа пополудни. Хорошо еще, что кабинет Алексея находился в самом конце длинного загибающегося коридора. Ковалева могла практически незаметно открыть его дверь, не слишком привлекая внимание любопытных сослуживцев.
План у Нертова был сейчас один – подсказанный всем повествованием бывшей жены Фалеева. Конечно, ему надо было мчаться в это отделение милиции и каким-то непостижимым образом вычислять там Шварца. Впрочем, эта несчастная женщина, сама того не подозревая, облегчила Алексею задачу: несколько раз она уточнила, что подставивший ее мужа человек был не просто неким милиционером, а оперативником. Что ж, оставалось только пробежаться по кабинетам угрозыска и отдела по борьбе с экономическими преступлениями, где, видно, и обретался этот товарищ: оперативниками называли только сотрудников этих подразделений.
Путь на Васильевский остров в этот час дня был непростым испытанием. Машина Нертова застряла в пробке на мосту через Неву. “Что ж, – сказал он себе безо всякого раздражения, – посидим да подумаем. Шварц – это, понятное дело, кличка, опять перебирал Алексей варианты его фамилии. –Может быть, он на самом деле какой-нибудь Чернов – перевели когда-нибудь, еще в школе, его фамилию на немецкий, да так и закрепилась кличка, почему бы и нет, очень распространено. Или –Темнов, тоже подходит…"
Размышления были прерваны гудками сзади зазевался, не заметил, что путь впереди уже расчищен. “Нехорошо, – подумал Алексей, – надо бы сконцентрироваться, а я что-то подраскис. Все в один день: похороны, Фалеева со своими откровениями, а теперь поиски этого Шварца. Лед тронулся – погоня начинается”, – уже в некотором возбуждении сказал он сам себе.
Дальше путь был короток – через десять минут он уже выходил из машины, на всякий случай припарковав ее не у самого отделения милиции, находившегося во дворах, а на улице. Ему бы не хотелось, чтобы этот человек, состоись с ним встреча, смог вычислить его потом по номерам.
В отделение Алексей вошел обычным посетителем – мало ли кто может здесь бродить по коридорам, выискивая на табличках фамилию вызвавшего его повесткой следователя или просто участкового. В холле на первом этаже Нертов остановился у доски почета, несколько удивившись, что сохранились еще со старых времен такие выставки лучших кадров. С фотографий на него смотрели близнецы-братья: все в погонах и все в усах, этом непременном атрибуте младшего офицерского состава, своеобразной визитке каждого опера, желающего выглядеть неотразимым гусаром. Алексей перебегал глазами от одной карточки к другой – как назло, каждый из этих отличников службы вполне мог сойти за того, кто был начертан на рисунке Ильюхи. Он стал вчитываться в написанные мелким курсивом фамилии, еле различимые в полумраке холла. Сплошной монолит Ивановых-Петровых-Сидоровых – действительно, неприметные фамилии для неприметных людей. Вдруг среди них он заметил короткую, заставившую его встать на цыпочки, чтобы разглядеть имя-отчество и звание. “Вот это номер!” – прошептал Алексей.
– Вы кого-то ищете? – громкий командный голос заставил его обернуться. Человек в штатском был суров.
– Да, – посмотрел на него Алексей, – я ищу… И запнулся, но тут же с улыбкой воскликнул:
– Леонид Павлович?
Перед Нертовым стоял несколько раздобревший за те годы, что они не виделись, его бывший наставник по милицейской практике. Еще на третьем курсе Алексей самодеятельно заявился в то РУВД, рядом с которым они жили со Светланой, дабы попытаться узнать, куда следует обратиться будущему правоведу, чтобы набраться ума-разума. Долго тыкался по кабинетам, однако их обитатели только озабоченно посылали парня куда-нибудь этажом выше или ниже. Ни у кого не было желания возиться со студентом. И вот тогда, так же, как сегодня, Алексей услышал в одном из коридоров за своей спиной: “Вы кого-то ищете?” Конечно, перед ним стоял тот самый старший оперуполномоченный Фрунзенского РУВД Леонид Павлович Расков! Тот самый человек, который когда-то первым вычислил в нем данные неплохого опера и заставил Алексея поверить в свои возможности. Теперь он был уже в чине подполковника и, как нетрудно было догадаться, работал в этом здании.
Расков несколько отстранился и тоже переспросил:
– Леха, ты что ли?
– Он самый! – отрапортовал Нертов, крепко пожимая руку своего былого наставника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94