В вену…Его снова забила дрожь. Он со стоном сжал голову руками, будто хотел раздавить ее.Тем временем Асеев разложил на столе все находки. Галицын снимал их на видеокамеру, а понятые, как положено, пялились на все.На столе лежали героин, гашиш и несколько охотничьих ножей — таких, которыми медведя забить можно. И еще газовый пистолет.— И разрешение на все имеется? — спросил я.— Конечно, имеется, — кивнула Мегера. — Люблю оружие, — она крепко сжала рукоятку ножа, вытащила лезвие из ножен и, прищурившись, уставилась на отражающийся на лезвии свет лампы. — Всегда любила, — рука ее еще крепче сжалась на рукояти.Уф, маньячка.— И на обрез разрешение есть? — спросил Арнольд, выудив с антресолей промасленный сверток с обрезом.— А это не мое, — твердо произнесла Мегера.— Да? — с сочувствием спросил я. — Подбросили?— Не знаю, — презрительно кинула она. — Только не мое…Ближе к ночи Мегеру и Кукиша мы доставили в отделение.— А чего это вы в нашем районе работаете, кого-то задерживаете? — вместо «здрасьте» заявил дежурный.— Потому что вы в своем районе не работаете, — отрезал я. — Давай кабинет, капитан. И дежурного следователя к нам.— А следователь отошел, — зевнул дежурный.— Куда это?— А чего это вы нам указываете?В общем, начиналась обычная комедия. В отделении никому ничего не надо. И каждый задержанный для них — головная боль, а задержавший — личный враг.Но все-таки нам выделили просторный оперской кабинет, пообещали найти загулявшего дежурного следака. И начинается оформление протоколов, отписывание рапортов и объяснений. Кукиш стоял в коридоре, пристегнутый наручником к батарее, и мелкой дробью нервно колотил пяткой в стену. Зубы его тоже стучали. Мегера стояла напротив него и инструктировала:— У тебя сейчас проходит один эпизод. Запомни, один… Кукиш вяло кивал, качаясь из стороны в сторону и сжимая в руках целлофановый пакет с быстро и профессионально подобранными матерью для тюрьмы вещами. Ничего, пускай побеседуют мать с сыночком. Вскоре материал практически был готов. Но опер сим ничего не решает. Он собирает материал для следователя. И вот в кабинете появляется злой как черт дежурный следователь. Материал он взял в руки с таким видом, будто тот в грязи вывалян. И тут же в голос начал качать права:— У меня дежурство кончается! А вы…Да, мы виноваты крупно. Виноваты, что следователю положено дежурить целые сутки. Виноваты, что раскрыли преступление на ночь глядя и повязали наркоторговцев. Кругом виноваты! И главная вина — не дают следователю спокойно добраться до дома и выспаться.— А где справка об исследовании наркотика?! — торжествующе воскликнул следователь, будто одержал какую-то победу.— Наркотик повезли на исследование, — устало произнес я.— Без справки материал не приму! Не имею права. Все.А что, формально он прав. Нельзя принимать материал без справки об исследовании наркотика. Нет справки — нет возбуждения уголовного дела. Нет следственных действий. Нет работы. Ситуация дурацкая. Все знают, что это героин. Задокументировано, что «вещество белого цвета», как значится в протоколе, барыга продавал именно как героин. Но нет бумажки об исследовании. Возбуждение уголовного дела превращается в священнодействие. Ибо если дело возбуждено, оно сразу превращается в важный фактор статистики. От него зависят показатели. А показатель статистики — это как идол. На него надо молиться. Его надо лелеять. И как идол он требует жертв.— Мы понимаем, — кивнул я. — Возбудите дело, когда справка будет. Но вы хоть посмотрите: в порядке материал, что еще сделать надо.Следователь хмуро пролистнул за две минуты набравшуюся толстую кипу листов. Буркнул:— Все нормально. Я пошел.— Вы нам очень помогли, — саркастически воскликнул Арнольд.— Спокойной ночи, — с этими словами следователь исчез, и больше его никто не видел.— Ублюдок, — кинул Арнольд, как только дверь захлопнулась. Но можно не сомневаться, что следак все слышал.Справку об исследовании Князь привез часа в три ночи. Следователя опять нет. В ОВД — ночная тишь да гладь. А дежурный заявляет:— Я задержанного сейчас отпущу. Я его мамашу знаю. Завтра здесь вся адвокатура и прокуратура будет. А мне это надо? Мне надо по шее получать?А что, действительно, капитану это надо? Что какая-то там ликвидированная наркоточка по сравнению с целостностью и безопасностью его шеи?— А я тебя с работы выгоню, тварь такая, — прошипел я, наклоняясь над окошком.— Оскорбляете.— Да? — Я выразительно сжал кулак. — Я тебе еще и в лоб дам.— Но…Я поглядел на дежурного взором удава, и он затих. В четвертом часу появился местный опер — эдакий улыбающийся живчик. Выслушав нас, он заметался по кабинету и на ходу радостно сообщил:— Отлично, что вы ее повязали. Так я и знал, что там торг идет. Адвокатша. Денег тьма… Знаете что, мужики, пока мы ее еще по всем бумагам не провели. Я с ней перетрещу. Десять штук «зелени» она сразу выложит. У нее есть. Поделим. — Поровну? — спросил я. — Ага, — кивнул опер.— Отлично, — я встал. Опер замедлил свой бег и остановился напротив меня. Тут я ему и дал в лоб — слегонца, чтобы без членовредительства, но достаточно, чтобы размазать по стенке.— Это тебе вместо десяти тысяч баксов, скотина… Он встряхнул головой, заныл, схватившись за лоб:— Ты чего? Охренел?Я взял его за рубаху, встряхнул.— Таких, как ты, сволочей, не гнать из ментовки, а сразу убивать надо! Еще тебя увижу, покатаешься на красивой белой машине. На «Скорой». Понял?— Понял.— А теперь… — я кивнул Арнольду. Он понял меня с полуслова, открыл дверь кабинета. И я пинком под зад вышвырнул опера.— Вот мразь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48