Не тут-то было. Так уж получилось, что мои земляки по габаритам ненамного мне уступали и привыкли в деревне своей работать и руками, и курками. Спуску мы не давали. Воспоминания, как мы с табуретками на изготовку, спина к спине стоим против полусотни жаждущих крови варваров — они и сейчас не выцвели в памяти. И не было случая, чтобы мы не отбились. Да и офицером когда дослуживал — в роте одни урки да чеченцы были. Для них мои офицерские погоны мало что значили. А что я любого могу кулаком на полчаса угомонить — это много значило. Так что ночная дискотечная забава в «Эльдорадо» с такой жизненной школой — для меня просто разминка. Ребятам, правда, пришлось похуже……Утром Арнольд прилепил на «Стену объявлений» новое анонимное произведение:"Запомни сам и передай другому.В армии обязанности строго определены:— Все до старшего лейтенанта включительно должны уметь работать самостоятельно.— Капитан должен уметь организовать работу.— Майор должен знать, где что делается.— Подполковник должен уметь доложить, где что делается.— Полковник должен самостоятельно найти место в бумагах, где расписаться.— Генерал должен уметь самостоятельно расписаться, где укажут"…— Как? — спросил Арнольд.— Где взял? — поинтересовался я.— В народном театре. В РУБОПе.— Отлично, — я вытащил таблетку, проглотил. Голова раскалывалась. Мигрень, черти ее дери. А чего удивляться? Дискотечная баталия, следующий день — разборы у начальства, чего мы такой дебош закатили и почему «детям» бока намяли. Спасало положение, что наизымали множество таблеток экстэзи, несколько «чеков» героина и шприцы. И добыли показания на двух барыг, торговавших в туалете. Часть вчерашнего дня мы потратили на получение объяснений у хозяев дискотеки и на подготовку представления о закрытии заведения, как точки, где систематически распространяются наркотики. Хозяину это сильно не понравилось. Он начал было намекать на вознаграждение, но быстро заткнулся, так что поставить его на технику и вменить дачу взятки мы не смогли.Между тем ребята из убойного сначала привели в чувство Долму, а затем стали из него эти самые чувства выбивать. Бесполезно — колоться на убийство Тюти он не хотел. При обыске на его квартире изъяли одежду с замытыми каплями крови, нашли в вентиляционном канале сверток с «ТТ» и «Береттой». Теперь дело за экспертизой. Галицын его опознал как типа, который отчалил в «Ауди». «Убойщики» пусть дальше копают — нам неинтересно. Нам интересно — зачем Долма убил Тютю. Ничего, время будет — дожмем его.— Арнольд, сделай чай, — велел я.— Есть, ваше сиятельство, — он вытащил из шкафа чайник «Мулинекс» и заполнил водой из кувшина.— Душно, — я подошел к окну, распахнул его и воскликнул:— Ба, у нас гости!— Кто? — Арнольд подошел к окну.— Сам пахан пожаловал.На улице остановился джип «Чероки» — здоровенный и мощный, как бронетранспортер. За ним замерла «Волга». Из джипа вышел сам Малюта — хлипкий, быстрый в движениях, в костюме — костюм на нем сидел примерно как на цирковом шимпанзе. Малюта был создан для тельников и телогреев. И для оловянных ложек и финарей с наборными ручками, а не для сотовых телефонов и серебряной посуды.К нему в хвост пристроился сутулый хлыщ — на нем и костюм, и галстук сидели так, будто он в них родился. Никак, личный адвокат. Куда же теперь Малюте без адвоката? Не хрен собачий — вор в законе.— И не жарко им? — покачал я головой.— У них в салоне кондиционер, — сказал Арнольд. — Может, к начальству пожаловал? Чего ему с мелочью типа нас якшаться?— К нам он. Зуб даю, — я залез в ящик стола. Там был магнитофон. Я перекрутил кассету и нажал на запись.Зазвонил телефон. На том конце провода был дежурный по УВД.— Терентий. Тут какой-то блатарь татуированный, — сказал он. — К тебе рвется.— Пусть проводят, — разрешил я.— К тебе или на хрен?— Ко мне.Я посмотрел в окно. Двое «быков» вышли из «Волги» и прохаживались, как павианы-вожаки в обезьяннике — сурово и недружелюбно оглядываясь по сторонам.— Тимофеич, — сказал я дежурному. — Пусть твои ребята две тачки под нашими окнами проверят — джип и белую «Волгу». Там стволы могут быть. И клиентов проверьте.— Без труда, — заверил дежурный.— Минут через пятнадцать сделай. Ладно?— У меня тут омоновцы дежурят. Все будет тип-топ, — заверил дежурный.Дверь открылась. На пороге возник помощник дежурного и козырнул:— К вам, товарищ майор.— Пусть заходят, — пригласил я. Вошел Малюта со своим поводырем.— Привет, Малюта, — всплеснул я руками. — Давно не виделись. Все сумки воруешь?— Нет. Перевоспитали, — улыбнулся он. Перемены к лучшему в нем были налицо. Во всяком случае передние золотые зубы он сменил на отличную металлокерамику — получились как родные и даже лучше. Улыбка у вора теперь белозубая, но все равно гнусная.— А это кто? — кивнул я на сопровождающего.— Это мой юрист, — сказал Малюта.— Ясно. Раб… Арнольд, — кивнул я, — возьми дядю, проверь на оружие и наркотики.— Вы не имеете права, — сверкнув очками, изрек юрист.— Имеем.Мы остались один на один.— Садись, Малюта.— Не круто забираешь? — прищурился зло Малюта.— Я тебя звал? Нет. А в чужой монастырь со своим уставом не лезут… Эх, Малюта, друг дней моих суровых. Земляк.Мы росли с ним в одном районе. В одной школе учились. Он на год старше. Семнадцать лет прошло после выпуска, а старые учителя до сих пор вспоминают класс Малюты. Это легенда. Семьдесят процентов пацанов оттуда село, несколько человек так по лагерям и сгинуло. Малюта был там самый вредный. Естественно, в школе житья от этой шантрапы никому не было. Били, гады, в школьном туалете пацанов, иногда до бессознательного состояния.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48