Ну, эту науку они будут постигать шаг за шагом. Труп за трупом. Будущие гангстеры, отпетые головорезы, которым суждено «трясти» банки и совместные предприятия, пока еще собирают дань с фарцовщиков и разливщиков пива, на большее их фантазия пока не простирается.
Здесь же шатаются ищущие хорошего лоха мошенники, мечтающие заколотить сотню-другую. Тут же и карманники, виртуозно скальпелями, бритвами, отточенными монетками взрезающие сумки и карманы граждан. Бомжи на толкучке еще редкость. Они потом заполонят все рынки, переходы и вокзалы. Пока же для них широко открыты двери тюрем, приемников-распределителей и туберкулезных диспансеров. Но парочка бродяг все же приютилась у забора, пробуя на вкус одеколон из флакона и затравленно озираясь, чтобы не прозевать приближение патруля.
Ну и, конечно, где водится зверье, должны быть и охотники. Оперуполномоченный Григорий Акимов, младшие инспектора Отари Гуладзе и Сергей Каратаев избрали местом охоты барахолку. Оперативно-поисковый отдел занимается в основном борьбой с карманниками и выявлением мест сбыта краденого. Поэтому барахолка была для трупы ОПО домом родным.
На толкучке оперативники очутились во второй половине дня. Начался же рабочий день с попытки поймать карманного вора Разгуляя. Десять лет капитан Акимов гонялся за ним. Разгуляй не брал никогда напарников, не готовил учеников, сторонился других воров и редко бывал на сходках, хотя всегда отстегивал деньги в общак карманников. На протяжении долгих лет раз в два-три дня он выходил на работу и «срывал карман». И он не попался ни разу! Он обладал потрясающе чуткими руками и, похоже, телепатическими способностями. Как бы ни маскировались сотрудники уголовного розыска, стоило им приблизиться на пушечный выстрел к Разгуляю, как он тут же шел домой или в свою любимую пивную, где по привычке выпивал три кружки. И этот день не стал исключением. Едва Акимов приблизился к остановке пятого троллейбуса (этот маршрут обожали карманники из-за постоянной толчеи в салонах), как Разгуляй, ехидно ухмыльнувшись, удалился.
Впрочем, через час оперативникам улыбнулась удача. В универмаге «Детский мир» работали сразу двое карманников — девонька лет двенадцати и мальчонка лет семи. Мальчонка, от горшка два вершка, ящерицей крутился в лесе ног и шуровал по сумкам, передавая кошельки девчонке. На глазах обалдевших оперативников они увели два кошелька. Оказались брат и сестра. Мать — горькая пьяница, отца не видели, надоело жить в интернате в Орле, подались в путешествие, подрабатывая карманными кражами. Воришек сдали в инспекцию по делам несовершеннолетних.
Рассчитывать на то, что в тот день еще так повезет, было бы нелепо. За смену редко удается зацепить больше одного карманника. Хотя акимовский рекорд — четыре за день. Только успевали оформить, выходили и натыкались на следующего… Но в тот день на рынке их ждало приключение.
Длинноволосых разбитных сотрудников оперативно-поискового отдела трудно было принять за милиционеров. Оно и неудивительно. Мастер личного сыска должен уметь растворяться в толпе, стать незаметным, привлекать к себе как можно меньше внимания и иметь цепкий глаз. Опытный поисковик не упустит ни одной детали. Он сразу выхватит из толпы «клиента» — по бегающим глазам, по его внутреннему напряжению. Да просто благодаря интуиции. Акимову обычно хватало одного взгляда на толпу, чтобы наткнуться на карманника или барыгу, торгующего краденым. Правда, иногда бывали и ошибки. Того же карманника нетрудно спутать с «голубым» или с «утюгом» — у них замашки одинаковые. «Утюги» — это извращенцы, которые в толкучке притираются к женщинам и доводят себя до экстаза.
На толкучке Акимов сразу вычислил «клиента». Он стоял в ряду красномордых алкоголиков, в основном работяг, таскающих со своих фабрик и заводов что попадется, лишь бы набрать на бутылку. «Где взять денег, ежели при Горбачеве водка червонец, из семьи тянуть грех, а трубы горят?» Физиономия «клиента» ничем не отличалась от пропитых лиц его дружков. Рубашка застиранная, один ботинок каши просит. Типичный «синяк», постоянный обитатель лечебно-трудовых профилакториев и, судя по наколкам, судебно-следственных учреждений. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке. Итальянский кожаный пиджак, новенький, раза три надеванный, который он предлагал посетителям толкучки, никак не соответствовал внешнему виду «синяка».
— Эй, мужик, почем шкура? — осведомился Акимов.
— Какая шкура? — хмуро спросил «синяк».
— Не твоя же. Сколько куртка стоит?
— Семьдесят пять.
— Дороговато, — протянул Акимов.
— Тебе, брат, за шестьдесят продам. — «Синяк» хлопнул себя ладонью по груди, приблизился к Акимову и дохнул на него перегаром.
— Ну, не знаю.
— Что, опять много?
— Многовато.
— Ты чего, земляк, совсем опух? Смотри, какая вещь. От сердца отрываю, просто деньги нужны до зарезу, — «синяк» выразительно провел по горлу ребром ладони. — Сам за стольник купил.
— За стольник?
— Ну, за девяносто пять, — пожал плечами «синяк». — Чего смотришь? Падлой буду — за девяносто пять.
Акимов прекрасно знал, что такой пиджак стоит две, а то и три сотни. За девяносто рублей подобную вещь можно приобрести разве только в закрытых распределителях для шишек из обкома, а в эту категорию «синяк» никак не вписывался.
— Пойдем, дружок, поговорим, — Акимов показал служебное удостоверение. И в следующее мгновение на него обрушилась тьма…
Через секунду Акимов понял, что еще жив. Просто ему на голову надели тот самый итальянский пиджак, очень удобно устроившийся на новом месте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89