Снова смотрит на меня. В его больших глазах имеются признаки умного лукавства. Спал, наверное, бродяга блохастый.
Кулачный бой переходит в другую фазу. Здоровый парень завалил цыгана на землю и молотит его кулаками, сидя сверху. Цыган кое-как защищается. Силы у них все-таки неравны. Но вот здоровый выдернул откуда-то нож. Лезвие самодельной финки сверкнуло на солнце. Слетаю с прилавка и тут же, сделав пару быстрых шагов, взмываю в воздух. Мгновение - и резкий еко-гери мощно впечатывается в голову пацана с финкой. После таких ударов вообще-то не живут. Парень заваливается набок. Помогаю цыгану подняться, протянув ему руку.
- Спасибо, брат, - говорит чернявый, поднимаясь и отряхиваясь.
Молча киваю ему и подбираю оставшуюся водку и пирожки. Цыган стоит, рассматривая нож.
- Пойдем, что ли, где-нибудь выпьем, - предлагаю ему.
- Пошли, - соглашается чернявый. Кидаю пирожок псу. Тот не просто ест, а влет проглатывает подачку и смотрит на меня с большим интересом.
- Ты видел, - киваю я цыгану.
- Жрать хочет, - смеется тот. Кидаю еще один пирожок. Пес так же ловит его на лету и так же мгновенно проглатывает.
- Ну ты даешь, - уважительно говорю псине, и мы уходим с рынка. Быстренько погоняв лапой блох, собака чешет за нами. Хочет заработать еще пирожок. У меня их в бумаге достаточно, так что пес может рассчитывать.
- На шпалах разопьем, - предлагает цыган.
- Я не знаю, что это такое, - говорю ему так как не знаком с местными достопримечательностями.
- А ты сам откуда? Химик, что ли? - интересуется чернявый.
- Нет. Проездом.
- А-а... - тянет парень. - Тут недалеко, возле железки...
Пройдя улочками мимо частных домов, выходим к кустам возле железнодорожной ветки. Устраиваемся на шпалах. Я не присаживаюсь. Грязно. Цыган тоже остается стоять.
Киваю ему на водку:
- Наливай себе, я больше не буду.
- Да ну? - удивляется тот. - А за знакомство полтинник не примешь?
Киваю, что приму. Пока цыган наливает себе, скармливаю еще один пирожок зверю.
Пес улегся от нас чуть в стороне.
- Тебя зовут-то как? - интересуется чернявый.
- Антоныч.
- Меня Волк, - улыбается цыган.
Пожимаем друг другу руки.
- Ты на самом деле цыган? - интересуюсь у него.
Парень весело кивает и наливает мне полстакана.
- Цыган. Вон там, за железкой, и есть наш "Шанхай", - смеется он. Сегодня в гости пойдешь. Ты мне теперь как брат родной - от ножа меня спас.
- Да ерунда, - отмахиваюсь я. - Вряд ли он бы ударил.
- Не-е, - не соглашается со мной Волк. - Это Хромой был. Он бы меня убил, если б не ты. Он уже многих порезал.
- Надо было тогда и второго, - киваю через плечо в сторону рынка. Цыган машет рукой:
- Успеется еще. Я с братьями поговорю, мы его найдем.
Ну и ладно, раз найдут. А мне бы пить сегодня не стоило. Скармливаю псу все пирожки. Затем идем с Волком в их "Шанхай". Никогда не был в гостях у настоящих цыган. Не знаю, какая мне от этого польза, но интересно.
Глава восьмая
Дядька Волка оказался самым настоящим цыганским бароном. Это вроде русского Вора в законе. Темным вечером все собрались в огромном дворе дома барона. Здесь не табор, но что-то типа этого. Только здешние цыгане оседлые, не кочевые. Все семьи живут в своих домах. Костры во дворе. Едим мясо баранов, жаренное на углях, слушаем великолепную музыку. Я такого раньше нигде не слышал. Фильмы о цыганах - все ерунда. Там сглажено и прилизано, как и те песни в обработке оркестров или ансамблей. Здесь же играют аккордеон, скрипка и три гитары. Поют хором, и по одному, и по трое. Музыка и песни завораживают. Водку тут не любят, ее продают черногорским бухарикам, а во дворе стоит гора ящиков с пивом. Подходи и пей сколько хочешь. Волк, видимо, рассказал, как мы с ним встретились, и поэтому я теперь сижу рядом с бароном за отдельно накрытым столом. На столе белая скатерть и все что угодно из еды. Такого я даже в хороших ресторанах не видел. А в магазинах у нас только банки с морской капустой да пшено...
Барон одет как в кино. В каком-то национальном костюме с массивными золотыми украшениями. Мне нравится его золотая цепь, которая не просто большая, а огромная. Столько золота сразу на одном человеке мне видеть еще не приходилось.
- Нравится? - улыбаясь, интересуется барон.
Я быстро отмахиваюсь рукой:
- Нет. Просто удивительно, какая она жирная. - Барон вроде бы облегченно смеется вместе со мной. Волк меня предупредил, что, если я скажу, будто мне что-то понравилось, барон будет обязан это тут же мне подарить. Даже если я скажу, что мне нравится его дом. Барон объявил всем, что считает русского парня своим кровным братом, так как я не дал пролиться крови его близкого родственника. А это здесь значит очень много. У меня теперь есть куча привилегий среди цыган. Странно как-то: вроде живем в одной стране, а о цыганах, по сути, ни хрена не знаем...
Под утро все расходятся. Барон выделил мне комнату в своем доме. Но Волк меня отмазал, сказав, что я смогу остановиться у него и нам есть о чем поговорить. Волку уступили.
На следующий день мы катались на лошадях, и один из старых цыган, когда мы отдыхали у костра в степи, рассказывал, как раньше работали конокрады. Барон тоже был с нами и с уважением слушал старика. За два часа я столько узнал о лошадях, что половину тут же забыл, не успев переварить услышанное. Но стойкое ощущение чего-то исключительного осталось навсегда.
Вечером мы снова собираемся во дворе Барона, и снова костры, и снова гуляют над степью и над поселком цыганские сочные песни.
- Чем думаешь заняться? - неожиданно интересуется у меня Барон, хитро улыбаясь в пышные усы.
Пожимаю плечами:
- Даже не знаю, но чем-нибудь займусь, это точно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69