Рекомендуется отслеживать такие признаки: — учащение поездок специальных делегаций и представителей российских ФСБ и МВД в Астану и Ташкент; — проявление интереса местных спецслужб и милиции к фирмам и предприятиям, которые ведут геологическую и гидрологическую разведку на территориях Казахстана и Узбекистана. Просьба интересоваться, не располагают ли подобными сведениями посольства дружеских арабских стран в России, Узбекистане, Казахстане, а также дипломатические представительства Узбекистана, Туркмении Казахстана и Киргизии в Москве. Все собранные сведения шифровать и оперативно адресовать только на имя шейха ибн-Масрака. Подписал: Турки аль-Фейсал, шеф службы Общей разведки.
— Гордов? Это генерал Травин. ФСБ. Вы не можете прямо сейчас подъехать ко мне на Лубянку? В подъезде вас будут ждать. Пропуска не потребуется. Вас узнают.— Товарищ генерал, у меня дела. Ваше предложение столь внезапно, что я не могу их бросить.— Придется, Александр Алексеевич. Я говорил с министром Разрушаевым. Он в курсе. Доложите своему руководству и ко мне.Гордов тяжко вздохнул и стал собирать бумаги. Через сорок минут он сидел в кабинете Травина.— Скажите, Гордов, у вас есть доверенные люди на железной дороге юго-восточного направления?— Товарищ генерал, я прекрасно понимаю, где я и кто вы, но такими сведениями делиться не буду. Имена тех, кому доверяю и кто доверяет мне, я не сообщу даже министру. Чужими жизнями играть не умею.Травин выслушал Гордова не перебивая. Пусть человек выговорится, тогда проще наладить взаимопонимание.— Александр Алексеевич, меня не интересуют имена, фамилии, способы связи. Мне нужно другое. Возникла необходимость без огласки провезти ящик свиной тушенки в Казахстан в поселок Актас. У меня там есть адрес, по которому нужно доставить посылку, но нет канала для ее провоза.— Как бы мне не взорваться вместе с вашей тушенкой.— Да ладно, не взорветесь, — сказал Травин спокойно. — Взрыватели упакуют отдельно.Гордов широко открыл глаза. «Как бы мне не взорваться» он сказал, имея в виду «как бы мне не погореть», и неожиданно попал в масть, угадал тайну, в которую, судя по всему, его не собирались посвящать. «Ну, ребята, и стиль у вас», — подумал он раздраженно, но сказал другое:— Значит, взрывчатка. И ко всему контрабандой. Так?— Несомненно. УК России, статья сто восемьдесят восемь, пункт два. Перемещение через границу взрывчатых веществ. В Казахстане в законах нечто подобное.— Поначалу вы говорили о тушенке.— Так оно и будет. Десять банок пластида в обрамлении настоящей тушенки.— Почему именно свиной?— К говядине в Казахстане кто-нибудь может проявить гастрономический интерес.— И для чего взрывчатка? Будет диверсия?— Вы слишком любопытны, Гордов. Однако скажу, против Казахстана мы диверсий не замышляем.— Спасибо, успокоили. Предлагаете мне сунуть голову в петлю и не хотите объяснить, ради чего мне рисковать собственной жизнью.— О какой петле вы говорите?— Я государственный служащий, а мне дают дело, которое законы всех стран оценивают как уголовное преступление. В случае провала кому отвечать?— Александр Алексеевич, вы серьезный человек. Поскольку речь идет об интересах России, о нашей общей безопасности, то предлагаемое вам задание определяется нами не как преступление, а как секретная операция.— Красивое объяснение. Очень красивое. Что, если мне обсудить предложение с адвокатом? На случай, если потребуется защита.Травин встал. За ним поднялся Гордов.— Да сидите, Александр Алексеевич! — Травин безнадежно махнул рукой. — Мне докладывали, что вы не склонны к сотрудничеству.Гордов усмехнулся:— Не лукавьте, генерал. Вы все понимали с самого начала нашего разговора и ждали — догадается мент об опасности или пронесет. Как видите, не пронесло. Время нынче другое.— Ну, зачем вы так, Гордов? По-твоему, я сволочь, на которой негде ставить пробы?— Не обязательно. Вы можете быть человеком хорошим, но секретная служба — это дерьмо. Сейчас вы подталкиваете меня на уголовщину. И не скрываете этого. Мол, делай, мент, это Родине нужно. Но представим, что у меня дело сосклизнет. Вы ведь тогда сделаете круглые глаза и скажете: «А кто такой этот Гордов?» Травин прошелся от стола к окну и обратно. Одернул китель.— Хорошо, майор, ты мужик умный и сразу понял, что нужен в нашей игре. Значит, валяй, ставь условия. Чего хочешь?— Чего хочу? Взаимоответственных отношений. На патриотизм, на большевистскую сознательность мне давить не надо — это уже не пройдет.— Что тогда?— Контракт. Вы пишете, что майор Гордов выполняет служебное задание. Для этой цели ему выделяются материальные средства.— И много ты их хочешь?— Нет, немного. По ставкам моих обычных клиентов. Пятьсот зеленых для проплаты тому, кто повезет тушенку и гарантирует ее доставку вашему человеку в Актасе. Двести — аванс, триста — под расчет по факту доставки.Травин вернулся к столу, сел, взял ручку и стал записывать цифры на бумаге. Подумал.— Приемлемо, если начальство не возразит. Что еще?— Дальше тысячу мне лично. Не знаю, как вам их списать. Впрочем, напишите просто: «На витаминизацию исполнителя».— Нахал, но, допустим, тебя мы провитаминизируем.— Следующий пункт будет труднее. В связи с возможностью провала на территории сопредельного государства мне будет обеспечена квалифицированная правовая защита и выделен адвокат. Вопрос о внесудебном порядке моего освобождения лучше решать на правительственном уровне.Травин хитро прищурился:— Как это ты себе представляешь?— Не знаю, служба у вас серьезная.— А ты знаешь, что о всех наших проколах докладные наверх идут через Министерство иностранных дел?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108