Шерп вновь прибег к электронному колдовству и посредством сложнейших вычислений вынес окончательный приговор:
— Восемь тысяч четыреста двадцать непальских рупий.
«Восемьсот сорок два доллара», — мысленно перевёл Смит.
По сравнению с затратами на вьючных животных это была сущая безделица.
— Я попрошу вас, мистер Темба, запастись солью, — Смит отсчитал десять сотенных бумажек, — табаком и мылом для носильщиков, а также взять побольше сушёного творога.
Шерп молча спрятал деньги и пошёл искать менялу, чтобы купить у него нужное количество серебра.
На гималайских базарах одинаково охотно принимались монеты независимого Тибета и британской Индии, французского Индокитая и маньчжурской династии Цинь, а также полновесные николаевские рублевики, тугрики с монгольским знаком соембо и просто слитки с китайскими клеймами.
Чем оплачивал драгоценные активы минувших эпох покоритель Чо-Ойю, Смит не интересовался. Возножно, шерп брал серебро под проценты или же погашал долги поставкой дефицитных товаров. Целиком и полностью полагаясь на опыт и честность проводника, американец предпочитал не совать нос в чужой бизнес. Разногласия возникли поэтому не на финансовой почве.
— Мы можем выступить завтра? — спросил Смит, когда с закупками было покончено.
— Послезавтра, — категорически заявил Анг Темба.
— Хорошо, но понадобится ещё одна лошадь.
— Кому?
— Мистеру Макдональду, альпинисту. Он любезно согласился сопровождать нас.
— Нет, саиб.
— Чего именно нет? — попытался уточнить Смит. — Подходящей лошади?
— В нашем контракте ничего не сказано о мистере Макдональде, сэр.
— Но я не потребую от вас никаких специальных услуг! — воскликнул изумлённый Смит. — Наконец, мы можем сделать соответствующую добавку к контракту. Надеюсь, здешние власти не откажутся скрепить соглашение?
— Дело не в этом, сэр, — неохотно признался шерп. — Однако мне бы не хотелось сопровождать мистера Макдональда в долину.
— Но почему, мой друг? Почему?!
— Как вам сказать, сэр… Одним словом, это было бы мне неприятно.
— Лично вам, Темба, или кому-то ещё? — помрачнев, спросил американец.
— Надеюсь, между собой мы можем быть вполне откровенны?
— Да, я очень уважаю вас, сэр, но знающие люди находят, что у мистера Макдональда чёрная аура. Ему не следует идти в долину.
— Жаль! — огорчился Смит. — А я-то, простак, дал ему слово… Как же быть?
— Наверное, надо подумать, сэр?
— А знаете что, дорогой мистер Темба, не будем пока ничего решать. Какое-то время всё равно уйдёт на подготовку, затем, я полагаю, нам придётся предварительно разведать броды… Мы ведь не пойдём через мост?
— Нет, сэр. Он не выдержит яков.
— Вот видите… Мне так думается, мы проявим разумную осмотрительность, если проведём рекогносцировку.
— Согласен, сэр.
— Мистер Макдональд хорошо знает горы. Думаю, что он справится.
— Но это не выход, сэр.
— Почему? Я так считаю, что если человек присоединился в пути к твоему каравану, то ты за него не в ответе.
— Простите, сэр, но есть разница…
— Хорошо, мистер Темба, — переменил тактику Смит. — Отложим этот разговор до другого раза. Когда вы будете готовы к походу?
— Послезавтра.
— Вот и отлично! Я же тем временем подумаю, как нам быть с этим Макдональдом. Возможно, мне удастся его отговорить… А ламы не смогут помочь? Снять или, там, развеять эту самую ауру? Я слышал, такие вещи делаются.
— Для лам нет ничего невозможного, сэр.
— Значит, договорились! — Смит ещё раз дружелюбно потрепал шерпа по плечу и присел перед стариком тибетцем, торговавшим тёмными кристаллами поваренной соли и колобками мыла, напоминающего речную глину. — Этого добра, думаю, нам тоже стоит прихватить… Пригодится для обмена.
— Я уже взял.
— И пива, Темба! Побольше деревяшек с этим замечательным напитком!
— Конечно, сэр, — просиял шерп, превыше всех земных благ ценивший чанг.
Бамбуковые, косо срезанные по верхушке колена с хмельным кисловатым напитком продавались возле самых ворот, где расположилась вместе со своими яками большая семья лепча — загадочного народа, почитающего предков и птицу улар. Старик со спутанными волосами и куцей седой бородёнкой, видимо глава клана, сидя в сторонке, чертил на земле магические фигуры — янтры. Не принимая участия в оживлённой торговле, он то сердито спорил с невидимым собеседником, то заливался тихим довольным смехом.
Шерпа, разом закупившего весь товар, он встретил неприязненно.
— Чёрная петля вьётся над твоей головой, глупец! — Старик закашлялся, разразился проклятиями и босыми заскорузлыми пятками принялся стирать роковые знаки.
Весёлый гомон вокруг разом утих, и улыбки сменились испугом. Молодые лепча сконфуженно прикрыли лица. Вместо того чтобы приветить столь выгодного клиента, дами обрушился на беднягу чуть ли не с проклятиями. Должно быть, незадачливый шерп, сам того не ведая, совершил нечто ужасное.
Анг Темба непроизвольно вздрогнул и, сунув руку за пазуху, коснулся охранительного амулета. Когти медведя и тигра помогут отвести зло. Нужно лишь незаметно выбросить черно-белую бусинку от дурного глаза.
Он отдал серебро и, подозвав кули, поспешил покинуть нехорошее место. Но что-то остановило его, заставило оглянуться. Старый лепча, бормоча под нос, пускал по ветру белые петушиные перья. Глаза безумца оказались тусклыми и зеленоватыми, как незрелые ягоды можжевельника. Таких бусин не было в охранительных чётках шерпа.
Встретив потерянный взгляд жертвы, прорицатель издевательски засмеялся.
— Торопись, пошевеливайся! — он принялся подскакивать на месте, судорожно сжав кулачки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54