— Ни в коем случае. Я не имею никакого отношения к этому делу.
Фрэнк удивился. Такого никогда раньше не случалось.
Что бы это могло значить?
Глава 18

Мари Боннет ничего не имела против того, чтобы побеседовать с таким элегантным полицейским. Понимая, что в данной ситуации надо казаться благовоспитанной и учтивой, она вошла в комнату, скромно опустив глаза. Ей вполне удалась эта роль.
Назвать Мари красивой было трудно, но что-то притягивало к ней внимание. У нее была очень гладкая белая кожа, ухоженные руки, тонкие щиколотки. Черная юбка безукоризненно сидела на ней, обувь блестела, чулки были дорогими. Имея множество кузин, Фрэнк научился разбираться в чулках. Он бы очень удивился, узнав, что она купила их себе сама.
Фрэнк предложил ей стул.
— Я представлялся вам, когда пришел, — инспектор Эбботт, полицейский из Лондона. Мадемуазель Боннет, вы, разумеется, знаете, что мистер Филд, остановившийся в этом доме, убит?
Мари быстро взглянула на него и тут же опустила глаза:
— Да, конечно. Бедный мсье!
— Поскольку мистер Филд остановился в этом доме…
Надеюсь, вы понимаете, что мне хотелось бы задать вам несколько вопросов.
— Да, мсье, — тихо ответила она, олицетворяя саму услужливость.
— Как долго прожил здесь мистер Филд?
— Здесь он появился во вторник вечером, в половине седьмого или в семь, точнее сказать не могу. Ему открыла мисс Эннинг, они поговорили… он, кажется, ее старый знакомый.
— Откуда вы знаете?
— Это известно. А кроме того… — Она метнула на него взгляд, в котором мелькнуло и, помедлив, погасло что-то обещающее.
— Где он ужинал в тот вечер?
— Он ужинал в доме над обрывом. Потом, уже после ужина, миссис Эннинг приказала мне приготовить для него комнату. На следующий день он завтракал, полдничал и ужинал. А потом его убили… Бедный мсье!
— Давайте вернемся к тому вечеру в среду. Вы когда-нибудь видели мистера Филда раньше?
— Я, мсье? Нет!
— А слышали о нем?
— Нет, мсье!
— Тогда откуда вы узнали в первый же вечер, что он старый знакомый мисс Эннинг?
Она испуганно взглянула на него. Но потом улыбнулась:
— Это очень просто, мсье. Я же сказала, это известно. А потом… я проходила мимо двери, когда они разговаривали. Ясно было, что они разговаривают не как чужие.
Его взгляд смущал ее. Голубые глаза были холодны как лед. И таким же ледяным тоном он спросил:
— Вы подслушивали?
— О нет, мсье! Я бы не позволила себе такого!
Он улыбнулся, но улыбка его ничего хорошего не сулила.
— Вы случайно услышали. Но в этих старых домах толстые стены. Может, вы объясните мне, как вам удалось услышать их разговор?
— Мсье мне не верит?
— Мсье считает, что вы не могли ничего услышать сквозь эту прочную дверь.
— Я же не сказала, что она была закрыта!
— А, так она была открыта?
— Ну конечно, раз я могла слышать, что сказала мисс Эннинг.
— А что сказала мисс Эннинг?
Она вздохнула.
— А зачем мне говорить вам? Если вы не верите мне, вы не поверите и этому.
— Не обещаю, что поверю. Но хотел бы, чтобы вы объяснили, почему оказалась открытой дверь, в то время как мисс Эннинг разговаривала со своим старым приятелем. И хотел бы знать, что вы услышали. Если вы вообще что-то слышали…
Ее гладкая белая кожа слегка порозовела. Глаза сверкнули гневом.
— Разве это считается ложью, если человек не говорит всего сразу? — спросила она уже далеко не тихим и скромным тоном.
Фрэнк внимательно посмотрел на нее:
— Не знаю. А это так?
Когда женщина злится, она часто говорит правду. А девушка явно злилась. «Так скажет она правду или нет?» — размышлял Фрэнк.
— Ладно, я скажу! Скажу вам всю правду! Если вы не поверите, пеняйте на собственную глупость, а я ни при чем. Во вторник вечером, когда я вышла в холл, в эту комнату, где разговаривали мисс Эннинг и мистер Филд, входила миссис Бэркетт. Она открыла дверь и уже шагнула туда, как вдруг остановилась. Остановилась, потому что мисс Эннинг сказала… не громко, но таким тоном, будто сожалела, что у нее нет в руках ножа. Хотите знать, что она сказала? Это испугало миссис Бэркетт и меня тоже испугало. До этого момента я не знала, что мисс Эннинг и мистер Филд был знакомы. Ведь так с незнакомым человеком не говорят, мсье, это уж я вам точно говорю!
Так можно говорить только с любовником или, может, еще с мужем! Но я не верю, что мистер Филд был мужем мисс Эннинг! — Она особо выделила это слово. — О нет, не верю!
— Мадемуазель Боннет, что же вы услышали?
— Она сказала, мсье, — и это слышала не только я, но и миссис Бэркетт, племянница вашей знакомой, мисс Силвер, — она сказала мистеру Филду: «Я готова убить тебя за это!»
Считалось, что Фрэнк Эбботт очень похож на свою бабушку, покойную леди Эвелин Эбботт, чей холодный и грозный нрав вызывал неприязнь и страх всего многочисленного семейства. Кузины, правда, говорили, что сходство это чисто внешнее и что, несмотря на него, ему не чужды человеческие чувства. Но когда, как в этот момент, черты лица его обострялись, а голубизна глаз бледнела и излучала холод, сходство и в самом деле было поразительным. Фрэнк полагал, что Мари Боннет сказала правду, и теперь понимал, почему мисс Силвер так решительно отмежевалась от этого дела. Он вспомнил полученную от нее открытку, о которой уже упоминал. Она была отправлена из Клифтона четыре дня назад. Мисс Силвер писала: «Мы с Этель наслаждаемся морским воздухом. Она уезжает в среду, а я останусь еще на неделю». Этель и есть та самая миссис Бэркетт, любимая племянница мисс Силвер. Муж у нее — управляющий банком Мидлендса. Сегодня четверг, и если она уехала в среду, то уже вернулась домой, к своему мужу, трем мальчишкам и малютке Джозефине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66