Но она вылезла слишком далеко вниз по линии.
— Флага протеста нет, — сказал Дуг. — Пока.
— Мы не вынуждали ее менять курс. Мы ни в чем не виноваты.
— Правильно. Хотя нам повезло. Она шла на это. Стартовая лодка приближалась, длинная, серая и высокая. Ветер будет проделывать забавные штуки около ее корпуса и надводной части. Я не хотел подходить слишком близко.
— Посмотри, — сказал Дуг.
Я видел. Левее приближалась группа из пяти лодок, идущих в крутой бейдевинд левым галсом. Во главе был зелено-оранжевый корпус, который я узнал. «Кристалл». Наши курсы пересекались.
— Они отвернут, — сказал я. — Посигналь.
— Право руля! — завопил Скотто. Арчер был примерно на расстоянии ста двадцати футов. Он поглядел через правое плечо, затем вперед. Лодки за его кормой маневрировали.
— Ублюдок, — выругался Дуг. — Мы его разрежем пополам. Обернувшись, я увидел зелено-оранжевый корпус и охряный парус там, где должна быть чистая вода. Право прохода имел я. Арчер это знал. Я закричал, но не изменил курса. Я уже видел то место, куда мы ударим, но «Колдун» вдруг споткнулся, когда на мгновение «Кристалл», пересекая наш путь, перехватил ветер от его парусов.
Думаю, что эта небольшая заминка и выручила Арчера. Транец яхты прошел мимо носа «Колдуна» едва ли не в двух дюймах. У членов команд округлились глаза, у всех, кроме Джонни Форсайта. Джонни ухмылялся жесткой, злой гоночной улыбкой.
— Ублюдки, — повторил Дуг.
Зелено-оранжевый корпус повернулся в десяти футах от борта минного тральщика. Гик и генуя перешли на другой борт Они были на одном уровне с нами, да к тому же с наветренной стороны, и мы получали грязный ветер от них.
— Ну подожди! — пообещал я.
И случилось то, что должно было произойти. Отраженные от борта тральщика потоки надули их Геную и грот в ненужном направлении, и на какой-то миг «Кристалл» качнулся.
— Ноль, — сказал Дуг.
Над нашими головами прогремел выстрел, и мы пошли против ветра впереди всей флотилии правым галсом. Нос яхты Арчера на два фута сзади нашей кормы. Обернувшись, я мог разглядеть его бакового матроса у люка, его команду на верхней палубе и трепетание обратной тяги на передних шкаторинах, когда они в свою очередь подхватили грязный ветер, отраженный от грота «Колдуна». За ними с подветренной стороны толклись остальные яхты — хаос парусов и корпусов.
— Ему придется крутиться, — сказал Дуг.
— Не обращай внимания, — посоветовал я. — Пойдем к знаку. Наветренный знак находился милях в двух к северо-западу от Беггермен-Хед, на западной оконечности бухты Пултни.
Наступило время между приливом и отливом. К тому часу, когда начнется отлив, мы уже обогнем знак. Буй был виден издалека — большой надувной оранжевый предмет на фоне темных утесов выступа. Мы с Дугом знали, что собираемся делать. Я поглядел влево. Яхты шли близко друг к другу, ощетинившись мачтами. Лучшие из них отставали от нас секунд на десять, две из последних лодок подняли флаги протеста на бакштагах. «Кристалл» находился в четверти мили на левом галсе. Мы явно оторвались от него.
— Поворачивай теперь, — велел Дуг.
Мы повернули, потом еще раз. Теперь мы шли правым галсом, справа от генерального курса — прямой линии между судейской лодкой и буем. «Кристалл» двигался в ста ярдах в подветренной стороне. Мы все еще были в отрыве от него. Остальные яхты, казалось, не спешили нас догнать.
— И опять, — сказал Дуг.
Я подождал, чтобы все сделать наверняка. Это был короткий галс, и поворот следовало произвести в нужном месте. В подветренной стороне на передней палубе Арчера наблюдалась большая активность. Он ставил геную номер один. По моему скромному мнению, Арчер оказался слишком далеко на подветренной стороне, он просчитался. Я следил за скоростью ветра и направлением по прибору. Наконец он показал то, чего я ждал, и я скомандовал:
— К повороту! Румпель под ветер!
Арчер поднял голову. Я с трудом удержался, чтобы не помахать ему, потому что нам удалось пройти до той критической точки, где западный ветер поворачивал к югу перед Беггермен-Хед, и теперь, чтобы достичь знака, нам не нужно было менять галс, только делать повороты. Славное свойство этих точек поворота ветра заключалось в том, что они действовали в очень ограниченной зоне; ни одна из яхт еще не испытала его влияния. Затем я увидел приближающийся нос яхты Арчера, он тоже использовал перемену ветра, но его ветер был слабее моего, потому что он находился дальше, в тени выступающего утеса.
Мы оставались в узком коридоре юго-западного бриза где-то около пяти минут. Остальные лодки значительно отстали. Только Арчер умудрился держаться не так далеко, но и перед ним я имел преимущество в полных двадцать секунд.
Мы обогнули знак без сучка и задоринки, и трирадиальный спинакер надулся, как воздушный шар. Впереди — первая часть дистанции. Ветер был недостаточно сильным, чтобы «Колдун» поднялся и начал глиссировать, но яхта тащила свои старые кости через вздымающиеся волны достаточно хорошо, и я мог немного передохнуть. Но не слишком; первый отрезок против ветра всегда труден, и возникает опасность чересчур расслабиться, когда он пройден.
Я оглянулся проверить, что происходит сзади. Лодки огибали знак, Арчер явно впереди других, но достаточно далеко, чтобы помешать нам. Я перевел взгляд на сильный изгиб грота и пузырь спинакера за ним. Сначала я не понял, что там такое. Появилось лишь подозрение: что-то не на своем месте. Я вновь просмотрел эту зону. И как часто бывает, именно в этот момент произошло неизбежное.
То, что я увидел, было высоко на верхушке мачты — нитка, болтающаяся там, где бакштаг правого борта соединялся с оковкой топ-мачты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68