Почему ты послушался его, а не меня? Скажи мне, добрый человек, чем этот уголовник лучше меня? Чем он тебя взял? Или вы в одной связке?Шаланда помолчал, склонив голову к плечу, так что обильная щека легла на погон.— Паша, ты ведь знаешь ответы на все эти вопросы. Зачем задаешь? Хочешь меня обидеть?— Я хочу убедиться, что знаю правильные ответы.— Поэтому ходишь с пистолетом?— Случай с Жеховым меня убедил, что так будет лучше.— Тебе поручили расследовать этот несчастный случай? — понимающе спросил Шаланда. — И стало страшно жить?— Слушай, Шаланда... Страшно жить или не очень... Это не мешает мне делать свое дело. Но я знаю некоторых людей, которые не боятся ничего на свете, такие они смелые да отважные... Да только что-то мешает им свою отвагу в дело пустить, а. Шаланда? Чего ты испугался? После чего полные штаны наделал? Ведь они у тебя до сих пор полные, до сих пор от тебя дерьмовый дух идет... Ну?Шаланда распрямился, придвинулся ближе к столу, сложив на нем руки, сразу став официальным и неприступным. Но Пафнутьев заметил, как капитан метнул настороженный взгляд к двери — достаточно ли плотно прикрыта — Не надо, Паша... Остановись. Не будем друг перед другом выворачивать наши штаны наизнанку... У каждого там хватает добра... Ты слышал, как он назвал одну интересную фамилию? И я слышал. Ты настоял на том, чтобы эти слова занести в протокол... Я не возражал. Пошел тебе навстречу. Хотя... нам не следовало этого делать. Тебе это пригодилось? Очень рад. Но не мешай и мне поступать так, как я считаю нужным.— Зачем ты связал его с Кодовым?— Он попросил меня об этом.— А моя просьба не столь важна?— Не столь, Паша.— Я только что из морга... По заключению эксперта, который вскрывал его... Не исключено, что парня напоили силком, а потом выбросили из окна.— Чего-то похожего я ожидал, — Шаланда отвернулся к окну, и по его лицу скользнули тени от листьев. — Не все имена можно произносить вслух... В нашей с тобой компании самое лучшее, что он мог сделать, это засунуть свой язык в собственную задницу.— Он ошибся, — печально проговорил Пафнутьев. — Он, похоже, новичок...— Или дурачок.— Он думал, что эта фамилия прозвучит для нас паролем, что, едва услышав про Колова, мы тут же его отпустим...— Пароль нужно произносить только своим, — отрешенно заметил Шаланда. — Не стоит, Паша, переживать, не бери это себе в голову. Люди знают на что идут... А наша с тобой задача — уцелеть. Мы ведь меж двух огней... У тебя вон под мышкой что-то выросло за ночь, я свою машинку тоже почистил, в порядок привел. История с Жеховым не кончилась. Ни для тебя, ни для меня.— Скажи, — Пафнутьев помедлил. — За Кодовым такое водится?— Знаешь, Паша... Я не удивился происшедшему. Чего-то похожего можно было ждать. Он пожелал связаться с Кодовым по домашнему телефону. Я не мог ему в этом отказать. Просто не мог. Дело в том, что...— Колов тебе бы этого не простил.— Ну, вот видишь, — облегченно вздохнул Шаланда. — Все мы понимаем, оказывается. Он дал его домашний телефон. Это уже кое о чем говорит. И я их связал. Колов тут же, по телефону, велел выпустить парня. И сказал, что высылает за ним машину. Мне показалось даже, что Колов опасается, как бы парень не сбежал от него... Пришла машина.— “Мерседес?"— Нет, какой-то задрипанный “жигуленок”. Даже номера не заметил, — Шаланда на пыльном столе написал пальцем — 78-69. Убедившись, что Пафнутьев увидел цифры, он смахнул их со стола вместе с пылью. Шаланда был прав — если у Пафнутьева слева под мышкой торчала рукоятка пистолета, то справа неслышно вертелась кассета диктофона. — И я его выпустил. Он расписался в получении своих вещей и вышел. А на улице его уже поджидали ребята. Мне показалось, что он не очень обрадовался, когда их увидел. Но те заулыбались, подхватили его под руки, будто год не виделись... И уехали.— Увезли, значит, — уточнил Пафнутьев.— Не правильно себя ведешь, Паша, — сказал Шаланда, глядя в свои пыльные узоры. — Ты завелся. С пистолетом вот ходишь, хотя раньше никогда... Ты же знаешь, пистолет ни от чего не спасает. С ним хуже. Он дает право поступать с тобой, как угодно. Не знаю, Паша, не знаю... Это твое дело запросто может оказаться последним, — Шаланда искоса посмотрел на Пафнутьева, их глаза встретились.— Скажи мне лучше вот что... Ты можешь написать все, что рассказал? О том, как Жехов связался с Кодовым, как за ним пришла машина, как его увезли... Можешь?— Конечно, нет, — улыбнулся Шаланда.— Почему?— Жить хочется, Паша.— Разве тебе что-нибудь угрожает?— Пока нет... Но если напишу... Угроза появится.— Но ведь у меня все равно есть протокол допроса... Там упомянут Колов, там стоит и твоя подпись.— Нет у тебя никакого протокола, Паша, — уже без улыбки тихо произнес Шаланда. — Забудь о нем. Колов посоветовал мне выбросить из головы жеховскую историю и все, что с ней связано. Я подумал, что это хороший совет. И выбросил. Твой протокол просуществует до того момента, когда решишь где-нибудь его показать. Сейчас можешь немного с ним поиграться, но не заиграйся, Паша.— У тебя тоже остались кое-какие документы... Задержание, обыск, то-се... Ты от них избавился? — спросил Пафнутьев.— Да. Я все отдал Колову.— Напрасно.— Почему?— Ты стал беззащитным. Я бы на его месте постарался избавиться от тебя. Немного подождал бы, пока все затихнет, а потом под зад коленом. Неграмотно ты поступил.— А как поступить грамотно? — Шаланда лет грудью на стол и посмотрел на Пафнутьева снизу, словно примериваясь к прыжку:— Дураком прикинуться. Круглым дураком.— Как ты?— Да. Как я, — ответил Пафнутьев, поднимаясь. Он пожал руку капитану, с силой встряхнул ее. — За разговор, за номер машины, на которой Жехова от тебя увезли, — спасибо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140