Сердце готово было выпрыгнуть из груди, я прикусила губу, во рту стоял металлический привкус, но я не останавливалась. Я не отставала от Тани, которая перебирала каблуками с безумной скоростью.
Торговый центр был полон народа. Нам приходилось проталкиваться сквозь толпу, но она хоть немного скрывала нас от преследователей. Уже показался выход; мы бежали, обгоняя кроликов и белок, скакавших среди пластиковых цветов, дверь наружу была уже совсем близко, еще чуть-чуть — и мы спасены.
Внезапно Таня остановилась как вкопанная. Пальцы крепко сжали мою руку. Она смотрела вперед. Я все поняла. Целая куча охранников с рациями. Они сновали среди толпы. Они поджидали нас.
— Скорее, спрячемся в магазине! — выпалила Таня, срываясь с места.
Но мы опоздали.
Один из охранников заметил нас и бросился вперед. Мы развернулись и побежали, но было уже поздно. На плечо мне легла рука. Еще две руки схватили за локти.
— Не спешите, юная леди, — сказал голос за спиной.
— Таня, беги! — завопила я.
Но они уже схватили и ее, за обе руки, как меня, они держали нас обеих, а все вокруг оборачивались и показывали на нас пальцами. Я услышала, как кто-то произнес: «Воровка». Я потрясла головой, дернулась, раскрыла глаза так широко, как только могла. Это сон, всего лишь дурной сон.
Это не могло происходить взаправду.
— Не пытайся вырваться. Мы тебя не отпустим. Не усложняй себе жизнь. Сейчас мы отведем тебя на верхний этаж, в магазин, откуда ты украла вещь.
— Не трогайте ее! — сказала Таня. — Девочка ни в чем не виновата. Ей только десять лет. Отпустите ее. Отпустите, слышите? Неужели вам мало одной меня?
Но они не послушали и ввели нас в стеклянный лифт. Я не могла поверить, что всего четверть часа назад мы были так счастливы, что будто летели по воздуху. Теперь охранники вели меня наверх, как преступницу. Люди вокруг смотрели на нас с Таней, и в их глазах читалось осуждение.
Мы вышли на верхнюю галерею. На нас смотрели, на нас показывали пальцем, и я услышала чьи-то слова, мол, теперешние дети творят что хотят, куда смотрят родители… Я вспомнила маму и начала рыдать.
— Ну, не плачь, не надо плакать. Не бойся, никто тебя не обидит, — неловко сказал охранник.
— Так отпустите ее, зачем вы ее мучаете? Не видите, она совсем ребенок, — сказала Таня.
— Зачем же ты сделала ее соучастницей своей кражи? — спросил охранник.
— Кто сказал, что я что-то украла? Сперва докажите! Мы просто разглядывали прилавки, это что, преступление? — яростно набросилась на него Таня. — В любом случае, говорю вам, она ни в чем не виновата. Она вообще не со мной. Отпустите ее домой к маме.
— Вы увидитесь с мамами после того, как приедет полиция, — сказал охранник.
— Я увижусь с мамой? Да неужели? — сказала Таня. — Вот это новость!
Нас отвели в «Индиго». Синеглазый продавец ждал нас, скрестив руки на груди и встряхивая головой.
— Они самые. Глупые дети, — сказал он.
— Сам дурак, только выпендриваешься! — завопила Таня. — Мы ничего не сделали! Мы смотрели вещи и мерили сапоги! Ничего мы не крали.
Она продолжала стоять на своем, даже когда нас увели в кладовую. Женщина в форме охранника попросила нас отдать то, что мы взяли.
— Мы ничего не брали, — повторила Таня.
Я заплакала, и Таня обняла меня за плечи. Я почувствовала, что она дрожит, и зарыдала еще сильнее.
— Девочки, не заставляйте меня обыскивать вас, — сказала женщина.
— Не прикасайтесь к нам! Вы не имеете права. Сколько вам говорить, мы ничего не крали. Этот парень, который слишком много о себе возомнил, просто хочет нам насолить, — сказала Таня.
— Он говорит, что вы украли синий свитер ручной вязки, — уточнила женщина.
— Он лжет, — ответила Таня.
Тогда женщина протянула руку и похлопала Таню по выпирающему животу. Сунула руку под кофту и дернула. Синий вязаный свитер упал на пол.
— Так кто же лжет? — спросила она.
— Вы сами мне его подложили, — сказала Таня. — Скажи, Мэнди? Она сама его подложила, чтобы засадить меня за решетку, правда?
Охранники в дверях засмеялись.
— Крепкий орешек попался! — сказал один из них. — Наверняка, когда приедет полиция, выяснится, что у нее не первый привод.
— Полиция! — всхлипнула я.
Приехали двое — мужчина и женщина в темно-синей форме и фуражках. Слезы брызнули у меня фонтаном.
— Ну же, ну же! Не такой уж я страшный, — сказал полицейский, посмеиваясь. Он переводил взгляд от меня к Тане. — Что тут у нас? Юные Тельма и Луиза?
— Ха-ха. Что тут у нас? Клоун? — огрызнулась Таня.
— Значит, ты — крепкий орешек, — догадался полицейский. Он подошел ко мне. Я сжалась, продолжая всхлипывать. — А ты кто такая, пугливая белочка?
— Не наседай на нее, видишь, она напугана, — защитила меня его напарница. Она обняла меня одной рукой. — Не плачь. Как тебя зовут?
— Мэнди, — выдавила я.
— И сколько тебе лет, Мэнди?
— Десять.
— Она ни в чем не виновата. Соседская девочка, которая увязалась за мной, — резко сказала Таня. — Отпустите ее.
Женщина мягко потрепала меня по спине.
— Не бойся, детка, мы не сажаем таких маленьких девочек за решетку.
Таня съежилась, мигом уменьшившись в размере.
— Отпустите, пожалуйста, нас обеих, — захныкала она.
— Вот актриса, — сказала женщина, которая ее обыскивала.
Но полицейская дама оказалась на нашей стороне.
— Обе девочки еще несовершеннолетние. Собственность магазина возвращена. Вы уверены, что хотите заводить дело, сэр? — спросила она синеглазого продавца.
Мы с Таней умоляюще смотрели на него.
— У нас строгие правила. На вора всегда заводится дело, — сказал продавец, скрещивая руки на груди. — В половине случаев воруют дети, такие же, как эти две.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31