– Угадай, чем я занималась в твое отсутствие, – сказала Кэти.
– Нашла себе любовника.
– Я попробовала новый галлюкогенный наркотик. Мне дал его Крис Плаут. У нас была вечеринка у него на квартире, и не кто иной как всемирно известный Марм Хастингс, тоже был там. Он пытался приставать ко мне, когда мы все накачались наркотиками, и это было… это было что-то.
– В самом деле? – спросил Эрик, освобождая себе место за столом.
– Я обожаю чувствовать в себе его ребенка.
– Обожаю чувствовать! Ну и грамматика. – Попавшись в расставленную ловушку, он повернулся к ней. – Ты с ним…
– Кэти улыбнулась.
– Возможно, это была галлюцинация… Впрочем, я так не думаю. И я скажу тебе, почему: когда я пришла домой…
– Пощади меня! – Эрик заметил, что его трясет.
В гостиной мелодично зазвучал видеофон.
Эрик подошел и, подняв трубку, увидел на маленьком сером экране знакомое лицо человека по имени капитан Отто Дорф, военного советника Джино Молинари. Дорф тоже был в Вашин-35, обеспечивая безопасность. Это был человек с тонким ху-дым лицом и грустными близко посаженными глазами, человек всецело посвятивший себя защите Секретаря.
– Доктор Свитсент?
– Да, – произнес Эрик, – но я…
– Часа вам хватит? Мы собираемся послать за вами вертолет к восьми часам по местному времени. – Часа будет достаточно, – ответил Эрик, -
соберу вещи и буду ждать вас на выходе из моет дома.
Закончив разговор, он вернулся на кухню.
– Боже мой, Эрик, неужели мы не можем поговорить? – сказала Кэти. – Эрик, дорогой… – она присела к столу и обхватила голову руками. – У меня ничего не было с Мармом Хастингсом; он действительно хорош, и я приняла наркотик, но…
– Послушай, – прервал ее Эрик, не переставая готовить свой обед, – мы уже обо всем договорились сегодня в Вашин-35. Вирджил хочет, чтобы я принял это предложение. У нас был долгий и спокойный разговор. Сейчас я больше нужен Молинари, чем Вирджилу. Я всегда могу помочь Вирджилу, если появится необходимость пересадить какой-нибудь орган, но жить я буду в Чиенне, – он добавил: – Я призван на военную службу, с завтрашнего дня я врач вооруженных сил ООН при Джино Молинари. Ничего изменить я уже не могу, Молинари подписал приказ о моем назначении прошлой ночью.
– Зачем? – Она с ужасом посмотрела на него.
– Чтобы избавиться от всего этого. Пока один из нас…
– Я не буду больше транжирить деньги.
– Идет война. Людей убивают. Молинари болен и нуждается в медицинской помощи. Будешь ты транжирить деньги или нет…
– Но ты ведь сам попросился на эту работу? Помедлив, он произнес:
– Действительно, я сделал это сам. Упрашивал его со всем жаром, на который был только способен.
Теперь она взяла себя в руки; самообладание вернулось к ней.
– И сколько тебе будут платить?
– Много. И я буду продолжать получать жалование в ТМК.
– Можно как-нибудь устроить, чтобы я поехала с тобой? 1
– Нет. Он это предвидел.
– Я всегда знала, что ты бросишь меня, когда ты наконец добьешься успеха. Ты всегда пытался отделаться от меня, с тех самых пор когда мы только познакомились. – Глаза Кэти наполнились слезами. – Послушай, Эрик, я боюсь, что этот наркотик, который я попробовала, сделает меня наркоманкой. Я ужасно беспокоюсь. Ты просто не представляешь себе, что это такое. У меня нет ни малейшего понятия, откуда он взялся, может быть с Земли, а может и с Лилистар. Что, если я не смогу остановиться? Что, если из-за твоего отъезда…
Склонившись, он обнял ее за плечи.
– Тебе следует держаться подальше от этих людей, я столько раз тебе это говорил… – Совершенно бесполезно разговаривать с ней; он отчетливо осознавал, что ждет их обоих. У Кэти было оружие, которое она могла использовать, чтобы вернуть его обратно. Без него она погибнет, связавшись со всеми этими Плаутами и Хастингсами; оставить ее – значит еще ухудшить ситуацию. Болезнь, которая впиталась в них за долгие годы, невозможно победить простым актом, который он задумал; только там, в марсианской Стране детства, он смог себя обмануть.
Он перенес ее в спальню и осторожно положил на кровать.
– Ах, – сказала она. – О, Эрик… – Она вздохнула. И все-таки он не мог. Этого тоже. Понурившись, он отодвинулся и сел на край кровати.
– Я должен уволиться из ТМК, – сказал он после паузы. – Ты должна с этим согласиться. – Он погладил ее волосы. – Молинари очень плох; можете быть, я ничем не помогу, но попытаться необходимо Понимаешь?
– Ты лжешь, – сказала Кэти.
– В чем? – он продолжал гладить ее волосы, но; уже чисто механически.
– Если бы это была настоящая причина, ты бы не отказался заняться со мной любовью сейчас, – Она застегнула платье. – Тебе наплевать на меня, – ее голос приобрел решительность. Ему был знаком этот. тихий, бесцветный голос. Всегда этот барьер, через который не пробиться. На этот раз он решил не терять время на бесплодные попытки, он просто продолжал поглаживать ее и думал: “Что бы с ней не случилось, это будет на моей совести. И она тоже это знает. Она лишена этого груза ответственности, и для нее это самое худшее. Никуда не годится, не способен заниматься с ней любовью”.
– Мой обед готов, – сказал он, вставая. Она села.
– Эрик, я отплачу тебе за то, что ты меня бросаешь, – Она разгладила платье, – Ты понимаешь?
– Да, – ответил он и пошел на кухню.
– Я посвящу этому всю жизнь, – сказала Кэти из гостиной. – Теперь у меня есть цель в жизни. Это просто замечательно, наконец-то обзавестись собственной целью, это возбуждает. После всех этих бессмысленных гадких лет с тобой. Я как будто заново родилась.
– Желаю удачи!
– Удачи? Мне не нужна удача, мне необходимо умение, и я думаю, что оно у меня есть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77