— Мы к маме пойдем. Да, Миша?— Да, да. Собирайся живей. Ничего не оставляй. Где твои валенки-то? — говорил он, торопливо укладывая ее вещи. Потом он взвалил узел с вещами на плечо, взял девочку за руку и, закрыв комнату на ключ, вышел из дому.Тревога уже кончилась. Всю дорогу Люся. оживленно болтала, спрашивала о чем-то брата, но он не слушал ее. Выйдя на Пушкарскую, Миша остановился перед большим домом.— Вот и пришли. Ты здесь будешь жить, Люсенька, а я к тебе в гости буду ходить. Поняла?— Да. Они поднялись по лестнице.Заведующая детским садом внимательно выслушала мальчика.— Как твоя фамилия? — спросила заведующая.— Алексеев Михаил.— Почему же ты привел ее именно к нам?— А я раньше, когда маленький был, каждый день сюда ходил. Только тогда другая заведующая была.— Может быть, в другом доме ей лучше будет?— Нет. Я сюда ходил, пускай и она здесь останется. Да вы не думайте, что я насовсем ее оставлю. Разве я Люську брошу?.. Мне бы только сначала устроиться, а потом жить мы будем вместе.Из-за дверей доносился шум детских голосов. Ребята недавно вернулись из подвала, куда спускались по тревоге, и, видимо, делились впечатлениями. Все это было ново для Люси, и она, прижавшись к коленям брата, молчала и широко открытыми глазами оглядывала незнакомую обстановку.Заведующая, улыбнувшись, сказала:— Пускай будет по-твоему. Оставляй свою сестру. Карточки взял?Миша положил на стол продуктовые карточки.— Как зовут сестру?— Людмила.— Сколько лет?— Четыре года.— На чьем иждивении находится?— Теперь, значит, на моем.— Адрес?Когда все было записано и оформлено, позвали воспитательницу — взять девочку.Время было прощаться. Миша нагнулся к сестренке. В горле стоял комок, глаза его покраснели.— Люсенька, ты тут не озорничай, слушайся тетю. Я буду в гости приходить. В обиду никому не давайся, а в случае чего — мне скажи.Девочка молча кивала головой в знак согласия. Чмокнув в нос сестренку, Миша вышел из комнаты. На улице он потянулся, вдохнул всей грудью холодный осенний воздух и зашагал домой.Теперь можно было подумать и о себе. 3. «ЗАЖИГАЛКИ» На крышу дома Мишка с двумя приятелями притащил доску, несколько кирпичей и устроил около трубы скамейку. Тревоги следовали одна за другой, и, как только раздавался вой сирены, ребята вылезали через слуховое чердачное окно на крышу и занимали наблюдательный пост на своей скамейке.Весь город был перед ними как на ладони. Неподалеку виднелась Петропавловская крепость, за ней — Исаакиевский собор, влево за Невой поднималось над крышами высокое бетонное здание НКВД, еще левее — водонапорная башня, трубы ГЭС, купола Смольного.Ребята считали себя полными хозяевами крыши и всех осколков, падающих на нее.Однажды вечером из слухового окна вылез еще один доброволец — высокий плотный мужчина в коричневом пальто.Мишки не было, и два молодых пожарника встретили незнакомца недоброжелательно, не зная, как поступить с ним. Отправить без разговоров вниз или подождать Мишку? Пускай тот сам решает.— Здорово, воробьи! — приветливо поздоровался незнакомец. — А вы тут устроились славно. На скамеечку можно присесть?— Тут Мишкино место.— Ничего. Придет Мишка — я встану. С этими словами незнакомец подсел к ребятам и, вытащив из кармана папиросы, предложил им:— Курите!Васька взял две папиросы. Одну сунул в рот, другую протянул Степке. Закурили. Незнакомец ребятам понравился, и не потому, что он «купил» их папиросой, а глаза его понравились. В голосе, в жестах незнакомца чувствовалась большая уверенность в себе, и в то же время он был какой-то простой, доступный.«Не задается», — подумали ребята.— Хорошо тут, — сказал незнакомец. — И видно далеко. Только над головой я бы вам крышу советовал устроить. Зенитный осколок может прилететь.— Не прилетит, — твердо заявил Васька.— Смотри! Если прилетит, второго ждать не придется.— А вы тоже в пожарники записались? — ревниво спросил Степка.— Я сегодня выходной, вот и поднялся посмотреть. Вначале разговор клеился плохо, но скоро оживился. Незнакомец стал расспрашивать ребят о их жизни. Узнал, что оба они живут в этом доме, что у Васьки Кожуха мать на казарменном положении при заводе, а у Степки Панфилова работает в охране и по ночам дежурит. Рассказали ребята про школу, про управхоза, про Мишку, на месте которого сидел незнакомец. Смертью Мишкиной матери и его сестренкой он особенно заинтересовался. Чем больше говорили ребята, тем больше им хотелось рассказывать, потому что такого внимательного, отзывчивого слушателя они встретили впервые Обычно взрослые, с которыми они встречались, не слушали их, а если и слушали, то не проявляли никакого интереса к тому, что говорили ребята. Этот же, наоборот, спрашивал сам и слушал с таким живым интересом, что не замечалась разница в годах. Может/ быть, он и на самом деле забыл, что у него седые волосы на висках, вспомнил свое детство и с удовольствием болтал с мальчиками?— Ну, развязали языки! — неожиданно раздался Мишкин голос.Они не заметили, как он появился на крыше и некоторое время прислушивался к разговору.— Ага! Чувствую, что главный начальник пришел. Садись. Я твое место занял, — сказал незнакомец вставая.Мишка нахмурил брови, оглядел его с ног до головы и сел на скамейку. Незнакомец молча перешел к другой трубе и стал смотреть в сторону Финляндского вокзала.— Кто такой? — тихо спросил Мишка.— Не знаю. Не с нашего дома. Я его первый раз вижу.— А может, он пожарник из МПВО? — сделал предположение Степка.Это было вероятно. Последние дни часто приходили всякие инспектора и начальники проверять подготовку дома к обороне.Незнакомец вернулся к ребятам.
1 2 3 4 5 6