.. И есть комната в квартире... поменьше, чем эта твоя, конечно, но зато практически с отдельным выходом...
- Ты имеешь в виду бывшую комнату для прислуги? То есть нынешнюю кладовку?
- Но ты же будешь там только спать. А работать - в кабинете. В общем, мы же не сегодня этот вопрос будем решать. И вообще, сегодня у меня одна встреча... Я как раз хотел тебя попросить. Мне нужно отбежать на пару часов, а должна позвонить одна женщина...
- Только одна? Что-то мало для одного дня.
- Не вредничай, пожалуйста. Может, их десяток позвонит, но одна из них обещала сегодня прийти ко мне в гости. Ее зовут Наташей, Натальей Алексеевной. Скажи ей, что я с пяти вечера буду ее ждать, что я все дела отложил...
- Даже по контрразведке? - съехидничала я.
- Я же сказал: все дела! А для остальных я на срочном задании и раньше завтрашнего вечера меня не будет. Чтобы не трезвонили понапрасну.
- Двадцать четыре часа и возможность уединиться?
- Вот именно. Я ее целый месяц обхаживаю.
- Красавица?
- Увидишь. Ее называют "Снежной королевой" или "миледи". За три года работы никому не позволила кончики пальцев поцеловать...
- Сладость неприступности?
- Ну ты же умница, Регина. Все понимаешь.
Никита убежал по своим делам, а я осталась отвечать на телефонные звонки и с длинным списком других поручений: найти в газете нужную статью, перепечатать набело пару страниц, перевести свою "норму" для научного журнала.
Голос "Снежной королевы" "вычислила" как-то сразу. Надменный, но с оттенком паники, как если бы женщина делала что-то опасное, непривычное, но пыталась убедить самое себя, что все в порядке, просто деловой звонок знакомому человеку.
- Никиты Сергеевича сейчас нет дома, - вежливо ответила я. - А кто его спрашивает?
- Наталья Алексеевна, - оттенок паники в голосе стал яснее, но и надменность соответственно увеличилась.
- Он просил вам передать, что с пяти часов ждет вас и отложил все дела.
- С пяти?
- Что-нибудь не так? - спросила я, глянув на будильник. Было ровно четыре.
- Просто оказалась рядом и думала... В общем, еще позвоню.
- Лучше заходите и дождитесь здесь. Сегодня холодно?
- Да... Нет... Не знаю. Но это же неудобно!
- Неудобно болтаться час по улицам. Заходите, попьем чаю, побеседуем...
- А вы его?..
- Нет, не жена, - рассмеялась я. - Соседка и секретарь по совместительству. Сами увидите.
Через минуту раздался звонок в дверь. "Она от подъезда, что ли, звонила?" - удивилась я и отправилась отпирать дверь. Но это оказалась не таинственная незнакомка, а Слава.
- Сам-то дома? - спросил он, поздоровавшись.
- И самого нет, и дама сейчас пожалует, так что заходи, поможешь вести светскую беседу.
- Лучше бы с тобой одной посидеть. Или вообще пойду, если у Никиты свидание. Помешаю.
- Да она, может, и не придет, какая-то пугливая.
Слава по-хозяйски направился на кухню, поставил чайник на плиту и стал готовить какую-то закуску. Очевидно, опять что-то произошло у него в семье, а в таких случаях он "просил политического убежища" у Никиты. И когда почти все было готово, в дверь робко позвонили.
- Сам открою, - поднялся Слава. - Отдыхай.
Но меня распирало от любопытства, и я выехала в коридор следом за Славой. Там стояла худенькая женщина, среднего роста, в черном пальто и черном же бархатном берете. Она смотрела на Славу с тем же смешанным выражением надменности и испуга, которые были и в ее голосе. А когда перевела взгляд на меня, то я ахнула:
- Наташа! Наташа Трегубова из девятого "А"! Ты меня не узнаешь?
- Регина? Господи, теперь узнала, конечно. Двадцать лет прошло... То-то мне номер телефона показался знакомым. Как же тесен мир!
- Ну, не зря, значит, я тебя пригласила зайти. Да, познакомьтесь: Наталья Алексеевна - Станислав... ха, Алексеевич!
- Нет уж, никаких отчеств! А то потом до скончания века так и будем церемонии разводить! - возмутился Слава. - Вы вместе с Региной в школе учились, Наташа, да? Да вы снимайте пальто, проходите, мы как раз собирались чай пить. А то вы вся дрожите.
Наташу действительно била дрожь, но не от холода, а от волнения. Первый раз в жизни она по собственной воле ввязывалась в какой-то сомнительный роман. Хотя о собственной воле можно было говорить с большой натяжкой. Никита ворвался в ее жизнь, размеренную, отлаженную, без особых страстей и горестей, как торпеда в бок пассажирского судна. Месяц назад ей, старшему преподавателю на кафедре истории одного из московских вузов, замужней женщине, матери четырнадцатилетней дочери, и в голову не могло прийти, что она будет после работы встречаться с мужчиной, старше ее на пятнадцать лет, ждать его звонков, непрестанно о нем думать. И бороться с собой не ежечасно - ежеминутно, чтобы не сорваться, не бросить все и не отправиться с ним... да куда угодно! Но месяц прошел в невинных прогулках, посиделках в кафе и в общем-то тоже невинных поцелуях в подъезде при расставании.
И вот "Снежная королева", похоже, растаяла. Муж повез дочку на весенние каникулы к друзьям в Ригу, сама же она освободиться на работе не могла. Но не смогла и умолчать о том, что осталась одна в Москве на десять дней. Пригласить Никиту к себе? Нет уж, достаточно она слышала анекдотов о том, как муж не вовремя возвращается домой из командировки. Пойти к нему в гости? Да, пожалуй, но только днем, только днем! На чашку чая. На час, не больше.
И вот не выдержала, примчалась раньше срока, позвонила, пришла. Теперь не он ее ждет, а она его, да еще оказалось, что соседка по квартире знакомая школьных лет. Не близкая подруга, но гуляли в одной девчоночьей компании, ходили вместе на лыжах, бегали на коньках. И смотрит на нее Регина как-то странно:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32