Так за этим разговором они прошли во двор дома.— Ага, вот и время для вечери наступило, — довольно заметил Свят.Прямо перед домом стоял длинный деревянный стол, на котором стояли пять пузатых десятиведерных самоваров и горами лежала всевозможная снедь. Словно солдаты стояли бутылки с водкой. Правда их было всего десять штук. На лавках восседали братья, человек сорок. Они с почтением ожидали, когда с ними воссядет Батюшка. Встретили его стоя. Свят вымыл руки и опустился на кресло стоявшее во главе стола и махнул рукой, давая знак остальным садиться. Тут же ему наполнили стакан, и он взял его.— Ну что, сыны мои приемные? Во славу Господа наш первый тост?— Во славу Господа! — хором гаркнули святые братья.— Отче наш, еси на небеси! — сказал Свят, выдохнул воздух и опрокинул стакан себе в глотку, потом опять выдохнул, крякнул и занюхал бородой. — Ах, хорошо пошла!Все остальные тоже выпили как по команде и захрустели, кто квашенной капустой, кто солеными огурцами, кто груздями с брусникой.— Второй тост за Богородицу! — объявил Свят и наполнил второй стакан. — Да поможет она нам в святом деле, город от бандитов да лихоимцев, а пуще всего от инородцев нехристей избавить!После второго стакана Свят закусил огурцом, затем большими руками взял блюдо с чищенной и присыпанной репчатым луком селедкой и ссыпал все содержимое себе в рот.— Третий стакан я выпью за ваше здравие, братия!— И ты будь здоров, Отец наш, кормилец и поилец! — закричали остальные. — Ведь мизинца твоего не стоим, волоска бороды твоей!Несколько братьев вдруг резко покинули свои места и кинулись к Святу, упали перед ним на колени и припали губами, кто к полам его рясы, кто к руке, а один брат даже пытался облобызать туфли преподобного. Все эти знаки внимания Силантий принял милостиво и с отеческой улыбкой.— Ну-ну, — ласково сказал он, выпивая третий стакан, — хватит, дети мои, хватит. Не будем затягивать трапезу.Лизоблюды вернулись на место, и братия выпила.Теперь Свят начал поедать молочного поросенка, лежащего перед ним на золотом блюде и обложенного свежими помидорами. За поросенком на длинном серебряном подносе царственно возлежал осетр. Казалось, что он подмигивает Силантию своими маленькими умными глазками. Выпить и закусить Свят любил и грехом не считал. Однако всегда мог проявить волю, и когда кто-то из братьев стал поговаривать, что не плохо было бы принести еще водочки (та что была выставлена на столах, уже кончилась), он сказал:— Хватит! Бог Троицу любит. Четвертая рюмка всегда от Нечистого идет.На этом вечерняя трапеза закончилась. Свят вытер губы расшитой по краями красными петухами салфеткой, затем встал. Все тут же, как по команде, поднялись.— Ну вот она и наступила ночь перед великим днем, — сказал Свят. — Сегодня станет ясно, кто из вас брат мне, кто сын, а кто подлейший Иуда! Да прибудет с нами Всевышний, и да воздаст он нам силы противостоять козням дьявольским.— Аминь! — выдохнули братья.— А теперь по местам, сыны мои. Отправляйтесь на защиту нашего отчего дома, а я пойду молиться за вас. Если враг появится, кликнете меня, и я явлюсь с мечом огненным, аки Архангел и с копьем Георгия Победоносца. И раздавим мы гадину, вгоним ее в гиену огненную.Братья покинули стол и сопровождаемые напутственными речами главаря стали разбегаться по территории святой обители.Оставшись в одиночестве, Свят поскреб бороду, покряхтел, затем погладил руками на груди рясу. Глаза его внезапно наполнились тоской, разом потускнели и заморгали, как у ребенка, который собирается заплакать.— Второй день без бабы, — сам себе сказал он. — Этак и помереть можно. Что за жизнь?Да, с тех пор, как началась крутая разборка, Силантий выслал из своего дома всех женщин, опасаясь за их безопасность. Теперь, когда прошло почти двое суток, он понял, какую страшную совершил ошибку.— Что, Батюшка, маешься? — спросил брат Димитрий, который расставил братьев по местам и вернулся к предводителю.— Ох, маюсь, Димитрий! — простонал Свят. — Маюсь, аки на сковороде адовой. Мочи нет!— Так может позвать женщин то?— Сейчас уже поздно. Эти злыдни небось все наши разговоры прослушивают. Как прознают, так сразу налетят. Вороны! Будем ждать баб, а прибудут мужики с вилами. Нет, не впустим к себе Троянского коня.Свят был осторожен и предусмотрителен.— Что же делать? — забормотал Димитрий. — Не помогла значит банька?— Только кровь разгорячила, — пожаловался Свят. — Еще немного, и на садомический грех пойду. Кто там у нас помоложе?— Вот этого не следует делать. Братья не одобрят, — заметил Димитрий и хитро прищурил заблестевшие глаза. — Может лучше, как пастух Анан, данную проблему попробуешь решить?— Что? — словно медведь взревел Свят. — На что толкаешь, нечисть? Да я лучше в ад, прямиком! Пешком да босым, чем такое непотребство!— Что ж, не хочешь, как хочешь, — замахал руками брат Димитрий. — Придется уж тогда тебе потерпеть. А завтра утром я тебе таких телочек доставлю, пальчики оближешь.— Дорога ложка к обеду, — проворчал Свят.Однако делать было нечего. Приходилось терпеть. Остаток вечера он смотрел порнографические фильмы, которые возбудили его еще сильнее. Свят стал красным, словно самовар.— Хоть бы эти изверги напали что ли! — слезно воскликнул он в два часа ночи. Затем Свят заснул прямо на диване перед телевизором, и во сне видел сладостные оргии. Десятки голых мужчин и женщин совокуплялись и наслаждались грехом, и он скинул с себя рясу и тоже остался голым. Только вот, когда он подбегал к приглянувшейся ему бабенке, та вдруг взбрыкивала словно лошадь и куда-то удирала, потрясая аппетитные ягодицами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77