"Так, мол, и так, хорошо бы замуж..." Если которые честные - сразу отходили, а другие потом норовили скрыться... Чудаки... Как будто я их насильно потащу в загс. Сколько раз себя ругала за свою глупость, а исправиться никак не могла. Подруги, бывало, наставляют меня, как надо завлекать, я их слушаю, а сама думаю: "Нет, это с моей физиономией стыдно..."
- Как же это тебя угораздило в бане-то? - спросила бабушка, чтобы перевести разговор в более приятное русло.
Маняша засмеялась и даже как будто помолодела. Во всяком случае она уже не казалась мне старой бабкой, а так, теткой.
- Это когда мы под Воронежем элеватор строили... Там в поселке была баня, куда мы по четвергам, то есть в женский день, ходили мыться. Вот, значит, женщины помылись и захотели париться, а мне что-то поплохело, видно угорела... Сижу в предбаннике в чем мать родила, волосы сушу и поджидаю своих товарок. Вдруг дверь открывается и входит Семен Иванович с чемоданчиком в руке, то есть я тогда еще не знала, конечно, что это Семен Иванович, а думала, что просто мужчина. Вошел и стоит, рот разинул, глазами хлопает, никак не может сообразить, почему тут голая баба. Я, конечно, всю одежу, которая была под рукой, сгребла на себя и говорю ему: "Вам чего здесь надо, товарищ? Сегодня женский день". А он мне: "Извиняюсь, я тут... кое-что простирнуть собрался..." Тогда я говорю: "Это дело не мужское, давайте что там у вас, я сама простирну". Он сунул мне рубашку и - ходу. Насилу потом его нашла. Оказалось: москвич, год как овдовел... Ну и вот...
- Так он у тебя вдовец,- сказала бабушка, словно подтвердила вслух какую-то свою мысль.
- Семен Иванович, конечно, в летах, зато не пьющий. А уж такого мастера надо поискать. Он и плотник, и каменщик, и столярное дело знает, и слесарем может быть, а уж таких печников теперь днем с огнем не найдешь. Другой за месяц столько не зарабатывает, сколько он за неделю.
- Где же он работает? - заинтересовалась бабушка.
- На этой, как ее... фанеротаре. Там хорошие заработки.
- А мой зять говорит - там ни черта не платят...
- Конечно, оклады там не бог весть какие,- призналась Маняша.- Но он сверхурочные берет, а с работы придет - тоже не сидит сложа руки: кому стекло вставит, кому дверь навесит, а уж насчет печей и говорить нечего. Вся Марьина Роща знает, какой Семен Иванович мастер.
- Ну, если еще подрабатывать, тогда, конечно,- согласилась бабушка.
Мы уже выпили по три чашки чаю и съели целое блюдо пирожков с капустой, когда вдруг услышали чей-то кашель.
- Батюшки, хозяин проснулся,- всполошилась Маняша.- Вы уж тут подождите еще минутку, а я его упрежу, что у нас гости...
Она вскочила и убежала, а потом долго не появлялась. Так что бабушка даже заерзала, ей, видно, не терпелось увидеть этого знаменитого Семена Ивановича. Наконец Маняша позвала нас в комнату и мы его увидели, то есть сначала услышали, потому что некоторое время не могли понять, откуда донеслось его придушенное "здравствуйте". Он лежал за изразцовой печкой на сундуке, покрытый одеялом из разноцветных лоскутков, и изображал на лице радушную улыбку. Этот маленький человечек с нездоровым одутловатым лицом совсем не походил на того бравого предприимчивого мастера, о котором нам только что рассказывала Маняша. Так что мы даже подумали, что это не Семен Иванович, а кто-то другой, может отец его.
Но Маняша сказала:
- Пусть уж хозяин не встает, больно намаялся за целый день.
И мы поняли, что это и есть Семен Иванович, и нам почему-то неудобно стало глядеть в его сторону. Как будто мы перед ним в чем-то провинились. А Маняша так и заливалась.
- Вот эту кровать Семен Иванович сам делал, и комод, и шифоньер...
- Что ж это, Семен Иванович,- не выдержала бабушка,- кровать сделал, а сам на сундуке спишь?
Семен Иванович хотел было что-то сказать, но тут встряла Маняша:
- Очень уж он любит погреться, а кровать у печки не встанет, вот он и устроился на сундучке.
- На сундучке,- подтвердил Семен Иванович и закивал головой, как тряпочная кукла, когда ее трясут.
- Может, в лото сыграем,- предложила Маняша, видя, что бабушка чем-то недовольна.- Семен Иванович, не желаешь ли с нами в лото?
Семен Иванович хотел было что-то сказать, но, видно, передумал и отвернулся к стене.
- Устал,- развела руками Маняша.- Все хозяйство на себе везет. Я-то, сама знаете, бестолковая, так все ему приходится. Вот ремонт недавно сделал. Глядите, какие обои веселенькие...
- Ладно,- сказала бабушка,- мы пойдем. Человеку продохнуть некогда, а ему еще гостей развлекать надо.
- Хорошо, Семен Иванович,- согласилась Маняша,- отдыхай тут, а то тебе завтра еще диван перетягивать. Мы на кухне посидим, пластинки вот послушаем.
Она сняла с шифоньера патефон, и мы пошли опять на кухню.
- Вы не глядите, что он старый,- убеждала Маняша бабушку под звуки танго.- Это он так, куксится. Завтра встанет как огурчик. А станет что-нибудь делать с шутками да прибаутками, так смотреть любо-дорого. Нет, мне все-таки в жизни повезло. Такой человек достался. Трезвый, работящий... строгий, правда, но зря никого не обидит. Нашу сестру надо в руках держать, а то ведь мы все норовим на шею влезть.
- Это уж точно,- подтвердила бабушка не без ехидства.- Сама-то работаешь, ты ведь еще молодая?
- Какое там,- вздохнула Маняша.- Я хотела устроиться на железную дорогу, тут рядом, а хозяин ни в какую. "Ты,- говорит,- отработала свое, теперь занимайся домашним хозяйством, а об остальном я сам позабочусь". Не пустил на работу, и точка. Теперь вот отдыхаю.
- Хорошо тебе,- сказала бабушка.- Все дуриком, а устроилась так, что другие могут позавидовать.
- Сама удивляюсь,- сказала Маняша,- за что мне такое счастье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87