Ох, мужик, если ты совсем Инночкой не задет, то…— Вставай, Паш, и раздобудь еще шипучки, — затрясла я его.Инна с Крайневым еле меня оторвали. Хайям говорил, что у пьяных и влюбленных есть свой ангел-хранитель. Не новость, люди подшофе реже получают увечья, потому что расслаблены, релаксированы полностью. Но Паша, черт побери, был полностью собран. Спасибо Измайлову за науку. Я как-то вычитала, что женщине время от времени надо баловать мужчину нехитрым трюком: притвориться после вечеринки невменяемой и позволить делать с собой, что угодно. Подчеркиваю, притвориться. Там дальше тест прилагался, и его «что угодно» строго оценивалось баллами. Так вот, Вик раскусил меня за минуту.— Так не интересно, Поля, ты дурачишься. У тебя мышцы жестковаты для пропойцы.— И часто ты пользуешься дамскими слабостями?— Я твои журналы просматриваю, милая.Итак, Паша притворялся. Зачем он затевал вечеринку? Когда Инна сообщила, что вынуждена отлучиться в туалет и соответственно отлучилась, я прильнула к Крайневу вполне реалистично. Ты для Инны старался? Теперь не отбивайся, поработаем на Пашу.— Вернешься и выдворишь Инну, понял? Приставай ко мне, как хочешь, только чтобы с ее подачи твой приятель поверил, что ты занят до рассвета, — тихо спланировала я дальнейшее.— Налакалась? Когда успела? — громко испугался Крайнев.Не дождешься. Я сжала губы, потому что Валера не удержался и попытался целоваться. А Паша-то как доволен: образовал щели между веками и наблюдает.— Я хочу побыть с тобой, Лерик, — проорала я.Еще не оттягивали тебе ребра указательными пальцами при таких признаниях, Крайнев? Чтобы учел разницу между «на самом деле» и «понарошку». Мой незадачливый напарник возмущенно выволок меня в коридор.— Мать, у тебя крыша поехала?— Валера, умоляю, после медсестры Веры не ходи в свою комнату. Паша трезв и будто на битву собрался. А Инна неизвестно кто.— Хорошо, но если нет Веры?— Тогда кинжал посередине двуспальной кровати у меня.— Полина, ты психопатка.Слышала. Сколько вас таких, психически здравых, в дерьме очнулось. Бывший муж до сих пор латку к черепу приращивает.— Крайнев, Крайнев, как хочешь ругайся, только поверь. Ты мудрый, рассудительный, не лезь на рожон. Разберемся сначала. По-моему, Паша добивается именно твоего отсутствия. Давай подыграем ему.— Чушь порешь.Инна выпорхнула из уборной, но проникнуть обратно к Паше не порывалась. А я ее в нимфоманках числила.— Не паникуй, — велел Валерий и тряхнул меня, будто надеялся сломать.Он проводил нас с Инной с третьего этажа на второй до моего пристанища и захлопнул дверь с другой, наполнившейся загадками стороны. Инну развезло до непереносимости. Неправдоподобно развезло. Сара Бернар?— Платье вяжется? — осторожно спросила я.— Верх подола, — доложила Инна и незатейливо пала на спину.Не будем унижать бессмертную Сару такими сравнениями.— Поля, я потеряла девственность при модных обстоятельствах, — вполне членораздельно разоткровенничалась Инна.Ладно, современные обстоятельства коротки, потерплю.— Была жара, я поймала машину, чтобы добраться домой с пляжа. А тогда, помнишь, «Жигули» у молодого, значит, крез.— Истфилфак? — дала себе вдохнуть я.— Он самый. Ты тоже наша, универская?— Ваша.— Нас остановили у развилки. С пистолетом. Спросили: «Кого везешь»? Водила меня спас, ответив: «Жену».— Ты расчувствовалась и отдалась на следующей развилке, так?— Если бы. Они открыли все двери и сунули в проемы рыла: «Жена? Тогда трахни-ка ее, не убудет».— Это чернуха из мультфильма для совершеннолетних, Инна?— Это мой кошмар. Он взял меня на заднем сиденье, было больно, но я не смела пикнуть. Нас отпустили, похлопав, как в провинциальном театре. Он довез меня, куда подряжался. И попросил: «Не плачь, не отчаивайся, надо жить».— Но потом-то нашел?— Ты говна не хлебала. Конечно, нет.Этого не хлебала, Бог миловал. Но очень хочется взять автомат, найти подонков и перестрелять.— Как ты в себя пришла, Инночка?— Сдала анализы на СПИД и возблагодарила Всевышнего. Знаешь, забеременей я тогда, оставила бы ребенка.— Но парень трус.— Надо было лезть не на меня, а на пушку?— Прости, я дебилка. Инна, ты постоянно носишь парик. Сними, а.И она сняла. Кого я собиралась лицезреть? Жену Шевелева или главного редактора? Любовницу мужа? Нет, эту бритоголовую женщину я раньше не подозревала в существовании.— Ты хотела меня обидеть, Поля?— Что ты, ни в коем случае. Я хотела предложить тебе вот этот каштановый заменитель. Последняя модель. Не отличишь от шевелюры.— Дорогой?— Дарю сердечно. Носи и забывайся.— Я ведь волосатая от рождения, — улыбнулась Инна. — Мои дедушка и папа были дипломатами в Китае. У нас с сестрой разница — двадцать лет. Она родилась там, совершенно лысой, ни бровей, ни ресниц. А я тут, обычная. Мама мне косы отрастила, а она однажды ночью отстригла их. И так рыдала… Так жутко рыдала…— Инна, вырасти свои волосы и ври, что это парик. Теперь она не усомнится.— Сегодня вырастить?— Чего ты добиваешься?— Паши. Твой Валера устал уже ждать. Накрась меня, Поля. Все, я не косая, готова соблазнять. И он наверняка в форме.Таким не отказывают. Таких в свое одевают. Когда я выпустила Инну в коридор, она могла покорить кого захочет. И случайного встречного тоже. Крайнев пренебрег нашей договоренностью. Наверное, нежился с Верой. Я немного поработала и легла спать. В одиннадцать меня подбросил над постелью настойчивый стук в дверь.
В первое мгновение я оплакала свою двойку — сарафан и пиджак. Натуральный шелк нельзя рвать на ремни для домотканого половика, если его носили меньше пяти-шести сезонов. Мой прослужил всего два.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73