Главарь разбойников, Ян де Брийг, совершал злостные набеги из своего замка на Брюгге, Инр'Кассель, Куртре и Гент. Сто пятьдесят рыцарей во главе с Робером де Шомоном осадили замок Брийг по всем правилам военной науки, и уже через два месяца привезли пленных разбойников на суд короля Людовика. Ян де Брийг и пятеро его ближайших сообщников были обезглавлены принародно, остальных отправили на галеры. Робер получил щедрое денежное вознаграждение и возможность отправиться на месяц в Шомон — повидаться с семьей и подлечить рану бедра. Когда он вернулся в Париж, радостный и счастливый, что в Шомоне все в порядке, дети растут, Ригильда по-прежнему страстно любит своего мужа, хозяйство не разваливается, а наоборот, начинает процветать, стояла веселая морозная зима. Почти одновременно с Робером в столицу Франции прискакал гонец из Англии с весьма важной и страшной новостью — убит Томас Беккет, и в убийстве этого праведника, этого нового Бернара Клервоского, обвиняют короля Генри Плантагенета!
Недолгое примирение короля и архиепископа Кентерберийского состоялось по инициативе папы Александра III. Томас отказался подписывать постановления Кларендонского собора. Король принял его отказ и вежливо попросил своего недавнего врага простить его и вернуться в Кентербери. Беккет торжествовал. В родном аббатстве его встретили так, будто он за время своего отсутствия вторично захватил Иерусалим. А что касается короля, то он, встретившись с Томасом, приехал в Тауэр злой и первое, что сказал, было:
— Проклятый поп! В ответ на мое великодушие мог бы подписать хотя бы одну из кларендонских конституций, так нет же — у него гордость. А у короля, получается гордости ни на мизинец. Ну, посмотрим у кого окажется больше гордости!
Зиму король Генри наметил провести во французских владениях. В Бретани он встретился со своим старшим сыном Анри, и архиепископ Йоркский венчал короля-юношу короной Англии в качестве полного наследника своего отца. Узнав об этом, Беккет направил королю гневное письмо, в котором напоминал монарху, что совершать коронацию наследника может только примас Англии, то есть, архиепископ Кентерберийский. Томас не сумел скрыть в своем послании безмерное раздражение, и Генри, выслушав письмо, с коварной улыбкой приказал отдать под суд троих епископов, которые, как он утверждал, незаконно присвоили себе государственное имущество. Все трое были из числа любимцев Беккета. В ответ Беккет разозлился еще более и отлучил от церкви Йоркского архиепископа и всех епископов, участвовавших в коронации кoроля-юноши.
Генри находился в Бордо. Он только что начал находить общий язык со своим любимцем Ришаром и пребывал из-за этого в прекрасном расположении духа. Вдруг вошел гонец с известием о новом деянии Томаса.
Король пришел в неописуемую ярость и, топая ногами воскликнул:
— О Боже, почему среди преданных мне людей не найдется ни одного смелого рыцаря, способного избавить меня от беспокойного попа?!
Ришар, стоявший подле отца, промолвил:
— Отец! Вы произносите страшные слова. Опомнитесь!
— Прочь, отродье Элеоноры! — воскликнул Анри. — Уйди с глаз моих долой! Почему я должен npиспосабливаться к тебе, а не ты ко мне?
Вскоре удалось успокоить разгневанного государя, но было поздно. Мало кто обратил внимание, как после первого злобного восклицания, вырвавшегося у Генри четверо рыцарей покинули зал, в котором все это происходило. Через несколько дней они вернулись в Бордо и возглавлявший их сенешаль ордена тамплиеров Жан де Жизор объявил:
— Ваше величество, мы исполнили отданный вами приказ.
— Какой? — удивился Генри.
— Мы убили проклятого Томаса Беккета, — не шевельнув бровью, отчеканил убийца.
Генри побледнел и схватился рукою за горло.
— Что-о-о?! Убили Томаса?! Кто вам это приказывал?!
— Позвольте напомнить вам, ваше величество, — смело глядя на короля, отвечал Жан де Жизор. — В тот день, когда пришло известие, что Кентерберийский архиепископ отлучил от церкви архиепископа Йоркского и всех епископов, принимавших участие в коронации вашего сына Анри, Вы изволили спросить нас, ваших верных рыцарей, не найдется ли кого-нибудь, кто избавит вас в конце концов от беспокойного попа. Сей же миг мы откликнулись на ваш призыв, покинули дворец, сели на корабль и поплыли в Англию. Явившись в Кентербери через несколько дней после Рождества, мы застали архиепископа Томаса в главном соборе аббатства. Увидев нас, сей недостойный слуга церкви воскликнул: «А вот и псы короля Генри пожаловали!»
И он собрался было произнести в наш адрес проклятия, но мы подскочили к нему, схватили, выволокли из храма Божьего и умертвили на его ступенях. Никто не воспрепятствовал нам в этом, из чего я смею заключить, что Провидение было на нашей стороне…
— Во-о-он — не дав договорить сенешалю ордена тамплиеров, закричал страшным голосом король Генри. — О Боже милосердный! За что мне кара сия?! Задержите, задержите убийц! Схватите их и предайте суду!
Но оказалось, что последнее повеление короля выполнить невозможно. Никто не осмелился схватить сенешаля самого могущественного ордена, а трех других рыцарей, участвовавших в убийстве Беккета, он взял под свою защиту и, покинув двор Генри вместе с ними, отправился замаливать грехи в Святую Землю в сопровождении довольно значительного отряда тамплиеров. Разум подсказывал слугам английского короля, что сенешаль, собственно говоря, и впрямь выполнял приказ Генри, пусть это был косвенный приказ. Желание монарха — закон для его подчиненных, и, Даже если четверо рыцарей оказались чересчур рьяными исполнителями, это никак нельзя поставить им в вину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129