Куда бы направил стопы, похоронив его? Жизнь бы пересохла, как мелкая река в июле. И теперь, имея все возможности быстро догнать карабкающегося вверх старика — в свои сорок восемь лет брат Гийом казался де Труа стариком, — он всячески откладывает этот момент. Надо быть честным с собой, он словно боится его догнать. Или растягивает некое удовольствие. Или надеется, что он его куда-нибудь приведет. Куда? О как бы он хотел, чтобы у него были хоть какие-нибудь ожидания, если бы он знал чего бы он хотел хотеть!
За время совместного путешествия в католической армии де Труа растратил часть своего мистического уважения к брату Гийому, уж слишком обыденным и обыкновенным тот выглядел во время него. Почти сумел разочаровать. А может быть специально это делал? И это несмотря на два разговора в подземелье и на башне, несмотря на случай в госпитале св. Иоанна. Аргументы памяти быстро бледнеют в присутствии аргументов реальности. Даже самые трезвые и опытные люди пасуют в таких ситуациях. Он был уже готов пожалеть об изувеченных пытками людях — хоть вряд ли, я думаю, был способен пожалеть хоть кого-нибудь. Комическая история с сарацинским лазутчиком лишь усугубляла бессмысленность и двусмысленность положения. И тут такой подарок судьбы — бегство. Целеустремленное. Самоуверенное, без малейших попыток замести следы.
Через несколько часов неустанного карабканья, насквозь промокшая одежда высохла. Стало даже жарко. Выглядывая из-за очередного валуна де Труа искал взглядом белую рубаху брата Гийома и неизменно находил ее там, где рассчитывал отыскать. Монах, несмотря на свой зрелый возраст, двигался неутомимо и равномерно. Де Труа был вдвое моложе его, но довольно скоро стал ощущать, что погоня перестает быть приятным приключением. Обувь постепенно приходила в негодность, на руках появились царапины и ссадины, под ногтями занозы.
Что может искать в этих горах человек, уже достигший заветной своей цели. Причем цели громадной, хотя может быть и низкой, как сказал бы правоверный христианин. Интересно, как отреагировал бы лев ислама Саладин, если бы ему объяснили, что все происходящее, и его блистательная победа в том числе, дело рук одного голубоглазого монаха, карабкающегося между выветрившимися валунами, по направлению к чахлой, кривой сосне, венчающей никому не известный и ненужный уступ, затерянный среди никак не называющихся горных отрогов.
Вероятно де Ридфор сражался как лев, геройство и его собственное и всех тамплиеров будет воспето. Вероятнее всего он даже искал смерти, дабы вырваться из замкнутого круга плененной воли. Но самое страшное для него и таких как он, то, что выхода нет. Благородное незнание ничуть ему не помогло. Он погиб бы даже если бы кинулся в бой, будучи уверен в своей победе. Также, как погибли все те рыцари, что пошли за ним. Граф де Ридфор, оказывается не принадлежит к числу людей, которым суждено прожить не предначертанную жизнь. Де Ридфор подошел вплотную к порогу за которым начинается то, что невозможно описать, но не смог этот порог переступить и предпочел повернуть назад. Даже смерть в кавалерийской атаке, понятная человеческая смерть, показалась ему ближе, чем то что могло ожидать за этим порогом. Ледяное дыхание сочащееся сквозь высокие двери отпугнуло его, и нестерпимый свет, сопутствующий этому дыханию не смог заворожить.
Брат Гийом остановился на вершине небольшого перевала, его маленькая фигурка отчетливо рисовалась на фоне большого замысловатого облака. Он оглянулся, то ли затем, чтобы окинуть взором проделанный путь, то ли его кольнуло слово «вечность», мелькнувшее в этот момент в размышлениях преследователя. Де Труа, разумеется, был настороже. Он наблюдал за своим тяжело дышащим врагом сквозь крону небольшой елочки, выросшей прямо из виска округлого камня, как Афина из головы Зевса. Фигура монаха не понравилась де Труа. Она была слишком изможденной и растерянной. Не физически изможденной, это было бы естественно — бегать по горам дело утомительное. В фигуре этой была неожиданная неуверенность. И преследователь испугался.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. ЦИТАДЕЛЬ
Ночь де Труа провел в расщелине, которую утеплил ветками, мхом, содранным с близлежащих камней. Ночлег преследуемого был уютней — он позволил себе развести костер. Лишнее доказательство того, что он не боялся погони.
Встав от сна монах повел себя странно, другими словами, он вдруг стал путать следы. От его равномерного, уверенного движения не осталось и следа. Он вдруг сворачивал на юг и некоторое время шел в этом направлении, потом, опять-таки вдруг, замирал на месте и, после минутного размышления, поворачивал на запад. Но и запад ему быстро надоедал. Он забирался на высокое дерево и долго оглядывал окрестности. Потом спускался вниз и двигался снова строго на восток. Но через две сотни шагов, останавливался вновь и сызнова принимался за пытливое обозрение окрестностей, результатом чего было движение в направлении строго противоположном первоначальному. Де Труа не всегда удавалось вовремя и адекватно отреагировать на эти виражи и пируэты. Однажды брат Гийом прошел всего лишь шагах в пятнадцати от него, притаившегося за широким кедровым стволом.
Что случилось, спрашивал себя преследователь? Что-то он почувствовал? Но эта суета все меньше напоминала попытку скрыться. Скорее он был похож на человека что-то напряженно ищущего. Что он может искать, какой-то тайник, пещеру, уводящую в таинственные подземелья?
Де Труа удвоил осторожность, он почувствовал, что развязка близка, брат Гийом привел его вплотную к тому месту, где должны состояться решающие события.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193