Кто знает?Вскоре я вошел в маленькую спальню. Со мной была только сумка с нижним бельем, носками и принадлежностями для бритья. Я решил, что мне лучше спать в майке и в брюках поверх покрывала. В спальне у открытого окна стоял стол, на котором на подставках в виде голов лошадей располагались книжки-малышки.На полках, висящих на стене, лежали бейсбольные перчатки, игрушечные пистолеты и тому подобное. Несмотря на то, что интерьер детской комнаты был явно предназначен для мальчишек, мне показалось, что она подходит для этой тоненькой дочки фермера, которая так крепко здесь спала.Я лежал на спине, смотрел на скошенный потолок и на звездное небо надо мной. Его можно было хорошо разглядеть: из освещенного двора сюда проникал свет. Девушка рядом со мной, казалось, купалась в синевато-молочном свете.Я подумал, что стоит дождаться, пока все уснут, а потом схватить Лулу, сесть с ней в «Аубурн» и удрать отсюда как можно быстрее. Но я не смогу сделать этого, если на страже сидит Чейз. Наверное, и в доме есть кто-нибудь для охраны и наблюдения. И вообще, как можно забрать с собой девушку, чтобы она не подняла шума? Мало того, что она перенервничала, а тут еще появляется какой-то незнакомец, хватает ее и пытается удрать!Потом мои мысли перекинулись к убийству Дока Морана и, наконец, к готовящемуся похищению. Я надеялся не принимать в нем участия, хотя прекрасно понимал, что уже увяз по шею во всех их делах. Если бы они собирались ограбить банк, я бы постарался остаться в стороне. Но похищение? Нет. Трагедия Линдберга поразила меня, как любого нормального человека в этой стране.Сама идея похищения была противна мне. Почему-то в таких случаях я всегда думал о детях. Хотя знал, что банды Карписа – Баркера специализировались на похищениях богатых банкиров или производителей крепких напитков. Но воровать деньги – это одно, а похищать человека – другое!Мне было страшно. За короткое время произошло столько разных вещей, что меня обуревали самые разные мысли. Пожалуй, я еще до конца так и не осознал, во что «вляпался».Я очень скучал по Салли, по ее шелковым простыням. Как бы мне хотелось, чтобы эта маленькая детская оказалась ее белой спальней! И я еще очень жалел, что мы поссорились перед расставанием.Злость. Меня волновала и возбуждала моя старая подруга – злость. Злость и крушение моих планов. Разные мысли не оставляли меня, и многое нужно было обдумать. Меня использовали, обманули, подставили. Фрэнк Нитти заставил оплатить мое путешествие в Страну Бандитов тем, что я помог привести приговор над Доком Мораном в исполнение! И что я мог сделать? Злиться на Нитти значило то же самое, что плевать против ветра. Брызги слюны все равно летели тебе в глаза!Моя вина, да, моя собственная вина состояла в том, что с Нитти вообще нельзя было иметь никаких дел. Он никогда не играл честно. Но с его точки зрения, игра была полностью честной: ты – мне, я – тебе. Он сделал для меня достаточно много – дал имя и «легенду», а также все подтвердил, когда ему позвонили. И теперь вот я здесь. А девушка, за которой я приехал, лежала рядом со мной.Но я не представлял себе, как отсюда выбраться.Именно в этот момент Луиза, или Лулу, прервала мои мысли. Она проснулась и, увидев меня, начала кричать. 33 Я попытался закрыть ей рот, но она продолжала кричать, не слушая моих объяснений.– Пожалуйста, не нужно кричать. Пожалуйста. Я здесь просто присматриваю за вами.По карим глазам девушки я понял, что до нее что-то начинает доходить, и вскоре она перестала кричать.Я убрал руку от ее губ. Крик был пронзительным, но никто не бросился к нашей двери, чтобы узнать, что тут происходит.Может, все привыкли к тому, что здесь по ночам кричат женщины.Она смотрела на меня широко раскрытыми глазами, губы у нее дрожали, ноздри раздувались.– Кто... кто вы такой? – наконец смогла она вымолвить.– Мы уже с вами встречались, я – Джимми Лоуренс, привез Мамочку из Чикаго.Глаза немного сузились.– А-а-а-а...– Для меня не оказалось постели, и ваша подружка Пола попросила меня остаться с вами и переночевать здесь.Дверь открылась, и Пола с сигаретой во рту сказала:– Не волнуйся, сладенькая. Мне не хотелось оставлять тебя одну этой ночью.Значит, кто-то все-таки слышал крик Луизы. Я обратился к ней:– Если хотите, я могу уйти.Она посмотрела на Полу.– Останься со мной, ты же моя подруга!– Да, это так, но Фредди хочет, чтобы сегодня я была с ним. Ты же понимаешь меня, сладенькая. У тебя все будет в порядке.Я поднялся с постели и сказал:– Я ухожу.Луиза посмотрела на меня. Она была совсем девчонкой, в ее огромных глазах можно было утонуть. Пола обратилась к Луизе:– Разреши ему остаться с тобой. Тебе не следует оставаться одной.Луиза покачала головой – ей не хотелось оставаться одной.Пола улыбнулась и добавила:– Хорошая девочка. И ушла.Я продолжал стоять и смотреть на девушку в синевато-молочном полумраке, потом спросил:– Ничего, если я снова лягу?Она кивнула головой и быстро добавила:– Брюки не снимать. Я улыбнулся ей.– Я никогда не спешу.Несмотря на свое настроение, она мне улыбнулась.– Все равно, не снимайте их.– Если хотите, я могу отодвинуть эти кровати подальше друг от друга.– Нет, нет. Все нормально. Я лег, и она повернулась ко мне спиной. Через некоторое время я услышал, как она рыдает. Я даже хотел коснуться ее плеча, но не стал этого делать.Луиза повернулась ко мне. В руках у нее был зажат мокрый платок. По лицу текли слезы. Она сказала:– Весь мокрый, – имея в виду платок. – У вас случайно нет...– Конечно, возьмите мой.И я отдал ей свой платок.Она вытерла лицо и перестала плакать.– Я, наверное, ужасно выгляжу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108