Ветер стихает. Марли, – приказал он рулевому, – поверни на три румба к северо-западу. Мы поймаем боковой ветер.
– Слушаюсь, сэр.
– А теперь, джентльмены, желаю вам всем спокойной ночи и приятных сновидений. Мы обсудим ваши новые обязанности за завтраком.
Деннис спустился в свою каюту. Доун уже ждала его, откинувшись на большой кровати. По обе стороны от кровати на ночных столиках стояли фонари «молния». Свечи, горевшие под круглыми стеклянными колпаками, отбрасывали волнующие мерцающие тени. Доун была в тонкой атласной рубашке, отделанной кружевом. Волосы, рассыпанные веером по подушке, блестели, как начищенная медь.
Деннис молча стоял в изножье кровати и пожирал ее глазами. Доун улыбнулась.
– Ну, чего же ты ждешь, милый мой?
Ни слова не говоря, он снял сюртук, расстегнул рубашку и бросил одежду на спинку кресла, потом стянул ботинки, носки, трусы и подошел к кровати. Частое дыхание и восставшая плоть выдавали его желание.
Доун, приподнявшись, стянула через голову ночную рубашку и бросила ее на пол рядом с кроватью. Заключив жену в объятия, Деннис покрывал поцелуями ее губы, глаза, шею. В упоении страсти она откинула голову назад и зарылась пальцами в поросль волос на его груди. Затем рука ее скользнула ниже и наконец нежно сомкнулась на его напряженной плоти.
Легкое покачивание клипера придало новизну их любовной близости. Когда они достигли вершины страсти, Доун пришлось закусить подушку, чтобы сдержать крик невыносимого восторга. Потом они блаженно лежали в объятиях друг друга, и «Золотое облако» укачивало…
Когда Доун проснулась, в иллюминатор лилось солнце, купая кровать в золотых лучах. Она была одна в каюте. Видимо, Деннис встал рано и приступил к новой работе на временном посту третьего помощника капитана.
Доун оделась просто, как будто была у себя дома и собиралась прокатиться верхом по болоту. Для свадебного путешествия она купила себе несколько пар новомодных панталон. Фактически это были брюки длиной до колена с необычно широкими штанинами, создававшими впечатление короткой юбочки. Сегодня утром она надела панталоны из мягкой оленьей замши и такой же жакет, украшенный спереди кожаными ремешками, а волосы закрутила в узел и скрепила на затылке двумя перламутровыми гребнями.
На палубе Доун приветливо поздоровалась с матросами. В ответ они приподняли шапки. Она направилась к корме. Клипер на всех парусах шел по спокойным водам Тихого океана. Из-за благоприятных погодных условий первый помощник капитана был освобожден от утренней вахты, остались только рулевой и караульный. Рулевой в небрежной позе стоял у руля, поглядывая то на компас, то наверх, на паруса, то на море за бушпритом, то опять на компас.
Когда Доун подошла к капитанскому мостику, караульный что-то сказал рулевому. Тот взял в руку маленький стальной молоточек и один раз ударил в рынду, прикрепленную к нактоузу. Впереди вахтенный подтвердил отсчет времени, один раз прозвонив в большой корабельный колокол. Затухающий металлический звук прокатился по всему клиперу.
– Половина девятого! – воскликнула Доун. – Надо же, а я и не знала, что уже так поздно!
Сзади к ней подошел Делано, первый помощник капитана.
– Доброе утро, миссис Прайс. Как спалось?
– Спасибо, замечательно!
Она невольно вспомнила бурный акт любви с Деннисом, навеянный таинственной романтикой волнующегося океана.
– Миссис Грешам приглашает вас позавтракать вместе с ней в ее каюте.
– С удовольствием. Надеюсь, она не стала из-за меня откладывать свой завтрак? Здесь, на судне, наверное, считается неприличным вставать так поздно.
– Не беспокойтесь, мэм. Поскольку жена капитана в положении, она обычно лежит в постели до позднего утра.
– Вы не видели моего мужа?
– Он внизу, в переднем трюме, с капитаном Грешамом. Сверяет груз с указанным в декларации.
– А мистер Макхью и мистер Малон?
Делано усмехнулся:
– Они проходят морское крещение на корме. Помогают боцману и помощнику боцмана чинить спанкерный парус. Желаете взглянуть?
Они прошли мимо шканцев и встали в таком месте, откуда было хорошо видно корму. В одних грубых хлопчатобумажных брюках, обрезанных выше колен, Сильвер Джек Макхью сидел верхом на спанкерной мачте с той же небрежностью, с какой сиживал на ветвях деревьев в ста футах над землей. Солнце играло на его блестящем от пота мускулистом теле, а густые золотистые волосы были растрепаны ветром.
– Красавец мужчина, – пробормотал Делано, – прямо живая скульптура.
– Да, – тихо откликнулась Доун и быстро отвернулась. – Мне надо идти к миссис Грешам.
Она постучала в дверь капитанской каюты.
– Входите, – крикнула Тереза.
Жена капитана сидела на диване рядом с корабельным врачом Стоуном. Они пили кофе и ели печенье с джемом.
– Надеюсь, я вам не помешала? – спросила Доун. – Я могу уйти.
– Нет-нет, Доун, милая. Доктор уже закончил осмотр. Он говорит, что у меня отличное здоровье.
– Превосходное, – подтвердил Стоун. – А теперь, дамы, прошу меня извинить. В матросском кубрике меня ждет больной малярией.
– Малярией? – удивилась Доун. – Но как же…
– Случай хронический. Он подхватил болезнь еще во время войны. Не бойтесь, это не заразно.
Он надел форменную фуражку и вышел из каюты.
Тереза обернулась к подруге с лучезарной улыбкой.
– Ты и представить не можешь, как я рада, что ты у нас на судне, Доун! Грант ни в чем мне не отказывает, но одного он не может дать – женского общества. Ты меня понимаешь?
– Конечно, понимаю. Я и сама очень рада. Не будь тебя на борту «Золотого облака», я чувствовала бы себя как рыба без воды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85