– Сэр Гарет… – пробормотал Лукас, но Имоджин уже вскипела от возмущения.
– Не хотите ли вы сказать, что не дадите мне покинуть дом, если я не отвечу? – холодно сказала она.
Мужчина задумался.
– Да, можно сделать такое заключение. Итак, ваше имя…
– Ах ты, наглец! – взорвалась Имоджин. – Лукас, обойди этого грубияна, и пойдем дальше.
Лукас колебался. За те две недели, что Роберт был владельцем имения, Лукас научился с большим почтением относиться к нему и его рыцарям. Однажды один из них дружески хлопнул его по спине, и Лукас упал и покатился. Кажется, они просто не осознают своей силы; Лукас не хотел, чтобы сэр Гарет физически остановил их. Внутренний голос предупреждал, что это будет больно.
Уважение к грубой силе перемешивалось с изрядной долей благоговения. До сих пор Лукас имел дело лишь с одним мужчиной – старым кучером Дунканом. И вдруг в его мир ворвались могучие воины, один краше другого. В мужском окружении Лукас расцветал. Все они с грубоватой добротой относились к мальчишке, который вертелся вокруг них с откровенным восхищением. Они старались отвечать на его бесконечные вопросы, а один даже дал потрогать свой громадный меч. Лукас боготворил рыцарей и тот мир, из которого они пришли, и скорее бы умер, чем огорчил одного из своих героев.
И еще он понимал, что только сумасшедший не подчинится приказу, отданному с такой спокойной властностью.
– Ах, извините, миледи, я не думаю…
– Я не прошу тебя думать, Лукас, – оборвала его Имоджин. – Я прошу тебя идти. – Она почувствовала его колебания и скрипнула зубами. – Ладно, я пойду сама.
Она сняла руку с плеча мальчика и, не давая себе подумать о глупости такого решения, двинулась, чтобы обойти то место, где стоял грубиян. Конечно, она сбилась через пару шагов и наткнулась прямо на него. В этот момент ее переполняло желание топнуть ногой от унижения.
– Если вы немного посторонитесь… – Она взвизгнула, потому что внезапно весь мир перевернулся.
Рыцарь с легкостью вскинул ее себе на плечо. Лукас выкатил глаза, глядя, как его госпожу несут, словно мешок с бельем. Только через несколько секунд он сообразил, что происходит, бросил корзинку с едой и помчался за бессвязно шипящей леди и развеселившимся рыцарем.
Гарет аккуратно внес Имоджин в дом и поставил на ноги перед камином в главном зале. Скрестив руки на могучей груди, он разглядывал разъяренную женщину.
– Итак, могу я узнать ваше имя? – спокойно спросил он, и низкий голос гулко прокатился под сводами холла.
– Болван, я леди Имоджин Боумонт, владелица этого проклятого имения. – Она шагнула на голос, грозя пальцем. – А вам лучше схватить самое ценное из вашего имущества и бежать, потому что, когда я разберусь с вами, вы превратитесь в груду мяса на корм собакам.
Он не смог удержаться от улыбки. Замечательно. Значит, это жена Роберта. Леди Калека.
Роберт женился не на уродине, ему досталась всего лишь сварливая баба, с облегчением подумал Гарет. Он с улыбкой представил забавную картину, когда друзья кинутся спасать его от ярости этой дамы.
– Извините за причиненную обиду, миледи, но я выполнял приказ.
– Приказ подстерегать беззащитных женщин и детей и тащить их? Ничего не скажешь, храбрые у меня защитнички!
– Нет, у меня приказ обходить имение и охранять его жителей до возвращения сэра Роберта. Тащить – это было по вдохновению и для личного удовольствия.
– Для личного удовольствия! – вскипела она, щеки пошли красными пятнами. – Вы имели дерзость притронуться ко мне, а теперь набрались наглости заявлять о личном удовольствии? О вдохновении во имя долга?
– Нет, миледи, это не имело отношения к долгу, – уточнил он. – Тащить такую прекрасную женщину, как вы, – это не долг, а скорее одна из наград, которые дарит жизнь.
Имоджин смотрела на него свирепо.
– Вы осмеливаетесь со мной флиртовать?
Гарет обдумал эту мысль.
– Да, миледи, пожалуй, что так, – сказал он с улыбкой, которая повергла к его ногам множество женских сердец. Но Имоджин только склонила голову набок и подбоченилась.
– А что скажет ваш драгоценный сэр Роберт, когда вы расскажете ему о флирте с его женой?
– Надеюсь, миледи, у меня достаточно здравого смысла, чтобы не упоминать об этом, – серьезно ответил Гарет.
Имоджин неожиданно рассмеялась. Глупейший ответ мгновенно уничтожил всю ее злость. Гарету веселый смех показался радугой после грозы.
– Это мне нравится! В этом чувствуются определенные остатки бесчестной честности, – сказала она; внутри еще клокотал смех. – Хотелось бы узнать имя человека, который так мастерски умеет выживать.
– Сэр Гарет де Хьюго, помощник вашего мужа. – Он не забыл правильно поклониться, но голову дурманило нарастающее восхищение. Он слышал о леди Калеке, и эти слухи стали причиной необычной для него заторможенности, он никак не мог сопоставить эту маленькую прекрасную фею с образом леди Калеки. Эту женщину можно было считать калекой только в том случае, если исключительную красоту считать извращением.
Роберт помалкивал о новобрачной, и через две недели Гарет начал ожидать самого худшего. Он пришел к заключению, что если женщина настолько уродлива, что не приходит обедать вместе со всеми, значит, дело действительно плохо.
Однако вместо отвратительной уродины он увидел изящную женщину поразительной красоты, ее красоту не могли убавить даже обноски бродяги. Неся ее на плече, он ощущал соблазнительное тело, и слова о том, что он наслаждался, когда «тащил» ее, не были пустым флиртом.
Флирт закончился, когда она рассмеялась.
Этот веселый смех превратил хорошенькую бродяжку в самую красивую женщину, которую Гарет когда-либо видел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80