Но потом все же заспешила дальше, ведь она и так потеряла массу времени. Если не поторопиться, она не доберется вовремя до старой каменоломни царя Соломона, и собрание начнется без нее.
Тяжело дыша, Элизабет наконец добежала до скрытого прямо в городской стене лаза, который вел в каменоломню. Никто теперь уже не знал, действительно ли сам царь Соломон приказал отрыть здесь каменный карьер. Но согласно сохранившимся преданиям, здесь добывали камни для строительства храма. Старые каменоломни состояли из сотен, а то и тысяч штолен и пещер, которые переплелись в непроходимый лабиринт, далеко простиравшийся под городом и даже выходящий за городские стены. И хотя каменоломни вполне могли сгодиться как укрытие или жилище, они были совершенно заброшены. Лишь несколько пещер использовались торговцами маслом и вином в качестве складских помещений, но многие штольни за долгие годы обрушились. Тот, кто не ориентировался в этом подземном царстве, был обречен. Непосвященный мог с легкостью заблудиться в лабиринте и уже никогда не выбраться из него или же провалиться в одну из бесчисленных ям, которые вдруг неожиданно разевали под ногами свой алчущий зев, подобно гигантским змиям, только того и ждавшим, чтобы проглотить непрошеных гостей. Некоторые из этих ям были прикрыты незакрепленными досками, по большей части старыми и прогнившими, лишь обманчиво заставлявшими новичков чувствовать себя в полной безопасности. В действительности же то были смертельные ловушки.
Постанывая, Элизабет подняла деревянную, хорошо замаскированную соломенной рогожей крышку люка. Перед ней открылась черная пропасть. В темноте она с трудом различила две перекладины лестницы. Душа поварихи окончательно ушла в пятки, когда дрожащими руками она закрыла за собой крышку и в кромешной тьме начала спускаться вниз по лестнице. Оказавшись внизу, она попыталась нащупать под кучей словно случайно набросанных досок один из факелов, которые братья и сестры всегда прятали там. Уже несколько месяцев ходила Элизабет на собрания отца Джакомо, но раньше у входа в штольню ей всегда попадался кто-то из единомышленников, и они вместе шли в пещеру на тайное собрание. На сей раз она припозднилась. Никого не было видно, и у нее кровь стыла в жилах при одной мысли о том, что ей придется одной проделать извилистый путь до пещеры через запутанные переходы из одной каменоломни в другую. А вдруг она заблудится? Стоит ей проглядеть один из тайных знаков, оставленных братом Стефано, и пойти по неправильной дороге, она тут же собьется с пути.
«Молитесь и надейтесь, и Господь всегда придет вам на помощь». Это были слова отца Джакомо. Элизабет начала тихонько нашептывать молитву. Звук ее голоса, отброшенный от шершавых стен каменоломни, отозвался зловещим эхом, словно предвещающий беду дух насмехался над ней. Элизабет чуть не заплакала и продолжила молитву про себя. Наконец она нашарила факел и не с первого раза зажгла его. Руки ее дрожали от волнения. К страху перед лабиринтом добавилось возбуждение от скорой встречи с отцом Джакомо. Она замирала, предвкушая, что опять услышит его голос и будет стоять перед ним. Этот человек был посланником Господа, святым – в этом Элизабет была твердо уверена. Слово Спасителя воодушевляло его. Его голос, его глаза, его жесты... Каждой своей жилкой он служил Христу. Слова его были могущественны и звучали пророчески, будто он собственной персоной стоял когда-то перед Иисусом, и Он возложил на него миссию. Она ни за что не хотела пропустить его проповедь, ни при каких обстоятельствах.
Элизабет покрепче сжала факел и зашагала вперед, переходя от одного указателя к другому, которые повсюду оставил брат Стефано, доверенное лицо и постоянный спутник отца Джакомо. Тот, кто находил эти знаки и умел их правильно толковать, с легкостью отыскивал дорогу к месту тайных собраний. Если же человек не был посвящен, он не придал бы никакого значения восковому пятну на камне, нарисованной на песке рыбе, голова которой показывала правильное направление, палке в форме креста. Некоторые из знаков были как бы случайно обронены или оставлены играющими детьми. Даже Элизабет находила их только потому, что знала об их существовании. Всего знаков было четырнадцать. Каждый из них символизировал веху на тернистом пути Господа, и Элизабет останавливалась у каждого, чтобы помолиться. И вот наконец она добралась до последнего узкого и извилистого прохода, который вел к пещере.
Уже издалека донеслось до нее многоголосое бормотание. Похоже, собрание еще не началось, поскольку хор голосов был нестройным. Она погасила свой факел и пошла на шум голосов. И вот наконец увидела падающий в проход свет из пещеры: она была у цели.
У ее ног простиралась пещера, просторная и красивая, как одна из тех церквей, в которые она ходила на своей родине. Со сводчатого потолка и со стен свисали сталактиты, образуя боковые приделы, алтарь, колонны и ниши, в которых горели свечи. Некоторые даже напоминали фигуры святых. Это было настоящее чудо. И не только Элизабет была убеждена, что сам Господь сотворил здесь место для благоговейных молебнов. Полдюжины факелов были воткнуты в гнезда на стенах, равномерно рассредоточенные по всей пещере. На обломках скал, выглядевших как каменные скамьи, сидели мужчины и женщины. Некоторые привели с собой даже детей, чтобы получить благословение от отца Джакомо. Людей было еще больше, чем в прошлый раз. Намного больше. Сердце Элизабет затрепетало от радости. Каждый раз все больше и больше братьев и сестер приходило на собрания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119