Эннис придвинулась к нему, опустив глаза, стала на колени и начала развязывать его пояс. Он поднял руки, чтобы ей было удобней. Меч тихо звякнул, когда она отстегнула его и положила на кресло. Она изумилась: Рольфу удается управляться с ним, как с невесомым пером. Ей же пришлось напрячь обе руки, чтобы не уронить тяжелое оружие.
Когда она вновь повернулась к нему, его взгляд был исполнен любопытства, он как бы спрашивал, что же она собирается делать теперь.
Первым делом она через голову сняла с него сетчатый железный капюшон. При этом часть его волос зацепилась за тонкие кольца, и ей пришлось повозиться, прежде чем она освободила их.
– Пожалуйста, приподнимитесь, милорд, – пробормотала она и, когда он это сделал, вновь занялась его поясом. Немного времени понадобилось ей, чтобы понять, как же это немыслимо сложно – снимать с мужчин облачение. Когда был удален кожаный пояс и верхняя накидка, выяснилось, что кольца его железной рубашки мешают ей развязать маленькие узелки на спине. Рольф ничего не говорил и не помогал ей, но неподвижно стоял, наблюдая за ее мучениями. Но в конце концов она справилась с этим, и кольчуга была снята. Снять толстую рубаху, которая предохраняет тело от трения о стальные кольца, оказалось гораздо проще.
Когда наконец все это было снято, она некоторое время глядела на него, оставшегося только в рубахе, бриджах и чулках.
– А еще говорят, что женщины надевают на себя чересчур много лишнего, – тихо сказала она.
Он улыбнулся:
– Ах, жена, так говорим только мы, мужчины, потому что слишком много времени уходит на то, чтобы достигнуть награды, далеко спрятанной за всем этим шелком и льном. Мужчина же должен носить доспехи, чтобы защищать себя.
Позволив ему прижать ее к себе, Эннис опять прошептала:
– А вы не думали, что и женщинам приходится надевать на себя так много по той же причине? Именно потому, что мужчины с таким нетерпением стремятся к неуловимой награде…
Рольф спрятал лицо в ее волосах, там, где сходятся плечо и шея.
– И она всегда так неуловима?
– Только для чужого мужчины, – отвечала она и оттолкнула его. Она не хотела показывать ему, как сильно он действует на нее, что она воспламеняется от его малейшего прикосновения, взгляда или слова. Погрозив ему пальцем, она сказала: – От вас пахнет лошадью, сэр. Идите же купаться, пока вы еще не поддались любовным соблазнам.
Веселая улыбка появилась на его губах и в глазах. Она принялась снимать с него остатки одежды, а он сказал:
– Я могу ждать еще очень немного, возлюбленная.
Эти слова заставили ее сердце забиться. Она опустила глаза, когда он предстал перед ней обнаженным. Заметив это, он рассмеялся, шагнул в лохань и погрузился в воду со стоном наслаждения.
Эннис взяла горшок с мылом и принялась намыливать квадратный кусок ткани, сосредоточившись на этом занятии и стараясь на Рольфа не глядеть. Пахло мускусом, и она глубоко вдыхала этот пряный аромат. Когда она подняла глаза, голова Рольфа была запрокинута на край лохани, а глаза закрыты. Руки он вытянул вдоль деревянных бортов. Волосы смялись и потемнели в том месте, где капюшон прижимал их к голове.
Подавив в себе желание запустить пальцы в темное золото его волос, Эннис опустилась на колени рядом с лоханью и принялась сосредоточенно скоблить его плечи. Бледные шрамы покрывали его кожу. Она продвинула намыленную материю по предплечьям к широким запястьям. У него были большие, красиво слепленные руки с длинными пальцами. Узловатые суставы тоже были испещрены шрамами.
Не открывая глаз, Рольф пробормотал:
– Не очень-то приглядный вид, а?
– Я нахожу ваши руки в высшей степени изумительными и умелыми, – ответила она убежденно. – Именно они возвратили меня в Драгонвик.
Он открыл один глаз и посмотрел на нее испытующе:
– Раньше вы ненавидели меня за это. Что изменилось?
Действительно, что? Она беспомощно глядела на него, не в силах вразумительно объяснить, что же такое изменилось. Конечно, ее чувство к нему выросло неизмеримо, но она не могла бы утверждать, что одно это сотворило подобное чудо. Наверное, все вместе, все, что произошло с ними после того, как он впервые привез ее в Драгонвик… Благородство и нежность, которые она в нем почувствовала, постепенно подтверждались, опровергая все ее страхи и подозрения. И та искра притягательности, которую она сразу ощутила, теперь пылает в ней пламенем страсти. Но объяснить ему эти чувства сейчас было выше ее сил.
Она слегка улыбнулась:
– Мне понравились ваши повара.
– Мои повара? – Он открыл глаза от удивления.
– Да, никогда прежде не получала я такого наслаждения от кулинарных шедевров, как здесь.
Она окунула материю в воду, чтобы смыть пену. Пока было можно, она избегала его взгляда. Потом он поймал ее за запястье и скривил губы в лукавой усмешке.
– Если не хотите отвечать, так и скажите.
Она подняла бровь с насмешливым видом:
– Мне кажется, я ответила на ваш вопрос совершенно правдиво, милорд. А теперь вы позволите вымыть вам волосы?
Еще будучи замужем за Люком, она не раз видела купающихся мужчин и даже помогала им, но ничего при этом не испытывала. Это входило в обязанности жены – заботиться об удобствах гостей. Но никогда вид или присутствие голого мужчины, включая Люка, не вводили ее ни в малейший соблазн.
Но не то было с Рольфом.
Когда он потянулся, выпрямив длинные ноги, а голову откинул на край лохани, она почувствовала необъяснимое беспокойство. Дыхание участилось, сердце забилось так часто, что, казалось ей, сейчас выскочит из груди. В руках появилась дрожь. Чтобы унять ее, она со всем усердием принялась за работу:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110