хорошо еще, что вино с растворенным в нем снадобьем погрузило его в глубокий сон и избавило от страданий.
Она принялась раскладывать на полу припасы, которые принесла с собой. Вытащив пробку из фляги, Фиона вылила часть воды в котелок, оставив немного, чтобы после дать викингу напиться, потом добавила пригоршню целебных трав и, погрузив в эту смесь кусок ткани, начала обмывать лицо пленника медленными, осторожными движениями, при этом ощущая пальцами упругость его кожи. Промыв раны на лбу и отжав тряпку, она провела ею по словно вырезанным резцом ваятеля скулам и по покрытым щетиной щекам. В свете факела потемневшая на солнце кожа викинга казалась бронзовой, что еще больше подчеркивали вьющиеся волосы и густые усы.
Благоговейный страх охватил девушку, когда она провела влажной тканью по груди пленника. Викинг был так прекрасен, что им можно было просто любоваться, как произведением искусства, и казалось, она могла бы просидеть целую вечность, гладя его, наслаждаясь ощущением его тела, слушая доносящийся из его груди размеренный стук сердца.
Ей даже пришлось ущипнуть себя, чтобы напомнить: времени у нее в обрез. Тряхнув головой, Фиона продолжила свое дело, смывая кровь, засохшую вокруг ссадин на груди.
Когда ее пальцы коснулись раны на боку пленника, дыхание его внезапно участилось. Девушка замерла, но викинг больше не шевелился.
Тогда она присела на корточки и пристально вгляделась в его лицо. Может быть, он просто прикидывается, а на самом деле вовсе не так плох, как ей показалось? Но зачем это ему – ведь она пришла сюда с самыми добрыми намерениями!
Глубоко вздохнув, Фиона посмотрела на полоску волос, которая шла по плоскому мускулистому животу викинга, исчезая под поясом. Щеки ее внезапно загорелись, внутри появилась странная слабость. Хватит ли у нее смелости благополучно завершить это захватывающее приключение?
«Глупая! – твердила она себе. – Ты хочешь отдаться ему – так почему бы тебе сейчас не увидеть его обнаженным?» Ободренная этой мыслью, Фиона снова достала нож и разрезала им сыромятный ремешок. Оттянув мерзко пахнущую ткань, она аккуратно повела разрез вниз. Но не успел еще нож приблизиться к ягодицам, как ткань штанов выскользнула из ее рук и она приглушенно вскрикнула.
Святая Бригитта! Затаив дыхание, Фиона смотрела на громадный фаллос, вздымающийся из мощной поросли рыжеватых волос внизу живота викинга. Лишь через несколько секунд она пришла в себя от неожиданности и тут же перевела подозрительный взгляд на лицо пленника; но оно по-прежнему оставалось неподвижным. Может ли быть, чтобы тело человека было готово к любви, в то время как сам он находится без сознания?
Девушка с трудом перевела дыхание. Следует ли ей продолжить начатое? В любую секунду варвар мог прийти в себя и наброситься на нее… Но разве «не к этому она так долго стремилась?
Глаза Фионы снова обратились к вздымающемуся мужскому органу. Он был таким же большим, как у жеребца, – но она-то вовсе не была кобылой! Не убьет ли он ее, если овладеет ею? По крайней мере, боль будет изрядная. Она почувствовала, как у нее между грудями стекает тонкая струйка пота. Надо набраться храбрости. Ей приходилось слышать, что потеря девственности всегда связана с болью, но это вряд ли больнее, чем роды. Уж если тело женщины во время родов дает возможность выйти на свет ребенку, то наверняка оно сможет принять в себя мужской орган любого размера.
Закусив губы, Фиона продолжала рассматривать распростертого перед нею пленника. Часто, говоря о своем мужском достоинстве, мужчины ее клана употребляли слова «копье» или «меч». Видя этот объект вблизи, она нашла такое описание вполне справедливым. Тело женщины, подобно ножнам, становится укрытием для мужского оружия.
Неожиданно глаза девушки загорелись: ей все больше хотелось прикоснуться к загадочной для нее плоти, вздымавшейся там, где кончался живот пленника, и узнать, так ли она нежна и горяча, как это кажется на первый взгляд… Она осторожно вытянула руку.
Шелковистое и горячее. Слабая улыбка округлила губы Фионы. Вершина восставшей плоти была особенно нежна, а потом переходила в твердое, более жесткое древко.
Пальцы ее сомкнулись вокруг копья, ощутив его тяжесть, жар, исходящий от него, шелковистость покрывающей его кожи. Фиона представила его внутри себя, пробивающим путь к ее лону. Ноги ее подгибались, мышцы внутри свело от желания.
Она закрыла глаза, с трудом справляясь со своими чувствами, зачарованная столь чудесным видением. Обуревающие ее ощущения были греховными, да к тому же существовала и еще одна опасность: что, если семя викинга прорастет в ее лоне? Будет ужасно носить в себе ребенка, который сам потом окажется наполовину викингом.
Фиона отдернула руку и прижала ее к груди. Чем больше она думала про свой план, тем более нелепым он ей казался. Она хотела отдаться варвару, дикарю, не подумав о том, что он может убить ее или обрюхатить! Девушка гордо выпрямилась. Она должна отказаться от своего каприза, собрать вещи, подняться по неровным каменным ступеням и навсегда закрыть за собой ведущую на поверхность дверь, а викинга оставить гнить здесь.
Но, даже нагнувшись за котелком, она все никак не могла отвести взгляда от распростертого перед ней беспомощного тела пленника, от его обнаженной набухшей плоти. В конце концов, что может случиться, если она всего лишь немного полежит рядом с ним?
Пальцы, державшие ручку котелка, разжались, и Фиона опустилась на грязный пол. Она спустила штаны пленника ниже колен, а потом, нащупав нож, разрезала ткань и, полностью стянув их, сморщила нос и швырнула вонючие тряпки подальше в угол:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125