Пока собрали стадо и подстрелили быка, было уже поздно возвращаться на ранчо. Они сняли с туши шкуру, приготовили мясо, сколько могли съесть, и, до смерти уставшие, стали расходиться на ночлег. Хотелось отдохнуть до того, как их намочит дождь.
Что-то разбудило Джорджа. Может, это был ветер, завывающий в зарослях, а может, упавшая ветка. Было очень темно, и в такой темноте было трудно что-нибудь разглядеть. Луна закрылась грозовыми тучами, только небольшой свет давали угли костра. Одна из собак не спала, она принюхивалась к чему-то, держа нос к ветру, потом зарычала. Повернув голову к Монти, собака жалобно завыла, а потом вновь уставилась в темноту. И снова зарычала.
Джордж не знал, что ему подсказало, что на них готовится нападение. Просто он почувствовал это. Дотянувшись до ружья, он выстрелил в темноту.
— Кто-то идет на нас от реки! — закричал он своей спящей команде.
Налетчики появились внезапно, проскакав через центр лагеря на мулах и низкорослых пони и беспорядочно отстреливаясь. Люди Джорджа повскакивали со своих мест, отчаянно пытаясь найти какое-нибудь укрытие. Пока они нашли свое оружие, бандиты уже скрылись. Нельзя было точно сказать, сколько их было. Одеты они были в темное, на лицах, наверное, тоже были темные маски. Они промчались через мексиканский лагерь, расположенный примерно в пятидесяти ярдах от центра их расположения.
У мексиканцев не было ни души: вакерос умели так же быстро исчезать в зарослях, как и лонгхорны. Джордж услышал звук переворачиваемого фургона, бьющейся глиняной посуды и лязг металлических предметов. Налетчики принялись грабить припасы и снаряжение.
Затем они развернулись и снова скакали через лагерь Джорджа темной, грозной тучей. Джордж предположил, что их, наверное, человек тридцать или сорок: они находились в явном численном преимуществе перед его командой, и им бы не удалось выстоять, если бы не одно ружье, стреляющее с бьющей по нервам методичностью, выстрелы из которого подкашивали одного всадника за другим. И к тому моменту, когда последний бандит скрылся, четверо их безжизненно болтались в своих седлах.
— Хен, это ты? — крикнул Джордж в ту сторону, откуда раздавались выстрелы. Никакого ответа.
Налетчики, развернувшись, снова помчались на них, на этот раз атакуя по всей линии фронта. Но смертоносное ружье скосило еще троих. Даже не доехав до лагеря, они прекратили атаку, исчезнув в темноту, топот их копыт растворился в гнетущей тишине.
— Макклендоны, чертовы сукины дети! — выругался Монти, вылезая из своего укрытия. Он спрятался за бревном, на котором сидел во время ужина. — Я думал, они появятся немного пораньше, если вообще появятся!
— Ты уверен, что это не мексиканские бандиты, которых мы видели, возвращаясь из Остина? — спросил Солти.
— Нет, это должны быть Макклендоны! Ни один уважающий себя бандит не станет подыхать на таких клячах!
— Неважно, кто они. И тем, и другим нужно одно, — сказал Джордж. — Проверьте, все ли в порядке. Солти, у нас есть какие-нибудь медикаменты?
— Только не от огнестрельных ран.
— Если кто-нибудь ранен, нам придется их отвезти назад на ранчо.
Но, кажется, все были целы.
— Монти, посмотри, как там вакерос, — приказал Джордж.
— Ручаюсь, что они зарылись в зарослях уже к тому моменту, как эти сукины дети въехали в их лагерь!
— Все равно проверь! Монти ушел.
— Похоже, нам придется выставлять часовых, — заметил Джордж.
— Да, как в армии. Будем дежурить в парах или по одному? — спросил Силас.
— Одного достаточно. Собаки окажутся полезнее, чем лишний человек!
— Первым часовым ты должен назначить Алекса — он всегда самым последним ложится спать.
— А где Алекс? — спросил Джордж. — Кто-нибудь его видел?
— Нет, но вот когда ты сейчас сказал об этом… — начал Солти. Не говоря ни слова, Хен бросился в темноту, направляясь к месту, где Алекс устраивался на ночлег возле отдельно растущих деревьев. Он всегда любил спать в каком-нибудь укрытии. Уроженец горной части Алабамы, Алекс не доверял открытым пространствам, говоря, что они заставляют его нервничать. Ему больше нравились леса.
Алекс был тощий и выглядел намного моложе своих двадцати трех лет, но имел всегда выражение добродушной радости на лице и был всеобщим любимцем. Они с Хеном очень быстро подружились. Джорджу было непонятно это: они ведь такие разные.
Джордж шел за Хеном с ноющим сердцем. Когда Хен приподнял ветви над ложем Алекса, его рука повисла в воздухе, а сам он застыл неподвижно. По тому, как сгорбился его брат и как напряженно молчал, Джордж понял, что лучше не задавать вопросов: он с самого начала знал, что найдет Хен!
Но увиденное потрясло Джорджа, даже после опыта четырех лет войны: видимо, стреляли с достаточно близкого расстояния в то время, когда он поднимался на ноги — его невозможно было узнать. Джордж инстинктивно схватил Хена за плечо и почувствовал, как напряжено его тело, сгорбившееся от горя… Но Хен не оттолкнул его руку.
— Он хотел отправиться весной в Сайта Фе, — проговорил Хен глухо. — Говорил, что у него там знакомая девушка. С песочными волосами и веснушками…
— Мы напишем. Я уверен, что она захочет узнать.
— Он любил жить в горах, никогда ему не спалось на ровной земле!
— Мы похороним его на самом высоком холме, который сможем найти, — пообещал Джордж, — мы сделаем это сразу утром.
— Может, надо быть начеку на случай, если они вернутся? — спросил Солти.
— Эти сукины дети не вернутся, — сказал Монти с презрением.
— Они трусы, думали застигнуть нас врасплох. Скорее они нападут на женщин и детей, чем вернутся сюда.
— Дом! — воскликнул Джордж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115