– завопил мальчик. – Я не пойду с вами никуда.
Натаниэль встал и протянул руку, игнорируя его протест.
– Пошли.
– Нет, – ответил он, сверкая глазами из-под окровавленного платка.
Натаниэль положил руки на бедра.
– Молодой человек, вам предстоит многое узнать о борьбе. Первое правило: не деритесь с теми, кто в пять раз больше вас. У вас раны, которые необходимо промыть. В общем, если ты не пойдешь сам, я просто подниму и понесу тебя.
Мальчик не отвечал и не двигался. Когда же Натаниэль начал претворять угрозы в жизнь, мальчишка вскочил.
– Хорошо, хорошо, я пойду, – проворчал он сквозь платок.
Натаниэль крепко взял мальчика за плечо, и они пошли к гостинице. Мара пошла за ними.
Когда они поднялись, Натаниэль легко поднял и посадил мальчика на стол.
– Давай почистим тебя, – сказал он.
Мара стояла рядом и смотрела, не отводя глаз. Ей было жаль, что единственное, что они могут сделать для этого мальчика, это промыть раны. Запах от него был таким ужасным, что Маре захотелось отвести его в ближайшую баню.
Меж тем Натаниэль сходил в другую комнату и принес кувшин с водой и таз.
– Следите за ним, – проинструктировал он Мару, подыскивая место, куда бы поставить таз. – Я сейчас найду йод и бинт.
Мара подошла к столу поближе и взяла кувшин. Наливая воду в таз, она посматривала на мальчика, но он сидел без движения и все еще держал запачканный кровью носовой платок у самого носа. Другой рукой он теребил дырку на штанишках.
– Как тебя зовут? – спросила Мара.
– Билли Стайлз.
– Стайлз? – удивленно спросила она.
Натаниэль подошел и поставил на стол пузырек с йодом, а рядом положил льняной бинт. Туда же легли несколько чистых тряпок.
– Кельвин Стайлз – твой отец? – спросила Мара.
– Да, это мой папа.
Услышав это, Натаниэль нахмурился, но ничего не сказал. Он снял пиджак, отложил его в сторону и начал закатывать рукава.
– Хорошо, Билли. Давай посмотрим твои раны.
Однако стоило Натаниэлю поднести руку к носовому платку, как мальчик яростно замотал головой. Мара смотрела, как Чейз аккуратно вытаскивает окровавленную тряпку из сжатых пальцев Билли и пытается говорить с ним.
– Знаешь, когда я был ребенком, меня тоже часто били. Другим мальчишкам казалось забавным высмеивать меня. Я говорил необычно.
Билли поднял голову и ослабил пальцы. Он озадаченно смотрел на Натаниэля.
– Не может быть.
– Может. Я заикался, – ответил Натаниэль, откладывая носовой платок и доставая чистую тряпку. Опустив тряпку в воду, он продолжил: – Я за… за… заикался все время. Мальчишки смеялись надо мной, а когда я злился – били. – Подняв подбородок мальчика, Чейз начал осторожно вытирать засохшую кровь с его лица. Мара видела, как мальчик вздрогнул, а Натаниэль принялся говорить снова и снова, чтобы успокоить его. – Однажды я тоже пришел домой с разбитым носом. Было лето, и я жил у дедушки. Моя одежда была порвана и испачкана кровью. Я думал, что за драку мне дома достанется. Но все было в порядке.
Натаниэль окунул тряпку в воду. Расстегнув манжет, он поднял рукав и изучил царапины на локте мальчугана.
– Дедушка не стал кричать на меня. Он помог обработать мои раны и спросил, что случилось. Я рассказал дедушке, что они всегда смеются надо мной, пытаются побить. Я всегда оказывался битым, потому что был ниже их ростом. Я заикался так сильно, что удивлялся, как дедушка меня понимает. Он не стал смеяться надо мной. Знаешь, что он сделал?
Билли отрицательно покачал головой, не сводя глаз с Натаниэля.
– Дедушка отвел меня к Доновану, местному кузнецу.
Мара размотала бинт и отрезала нужную длину, чтобы обернуть его вокруг локтя мальчика. Билли спросил:
– А зачем он отвел вас к нему?
– Мистер Донован мог научить меня драться, – ответил Натаниэль, обрабатывая йодом поцарапанный лоб мальчика. – Когда осенью я вернулся в город, в школе снова пытались меня бить, но теперь уже я побеждал. И ты знаешь, ко мне перестали приставать.
– Действительно?
– Да, – ответил Натаниэль.
– Я тоже хочу научиться.
– Драка не всегда лучший ответ, – сказала Мара, хмуро поглядывая на Натаниэля. – Обычно лучше всего просто уйти.
– А если уйти нельзя? – спросил мальчик.
Не ответив на вопрос, Мара принялась забинтовывать его локоть.
Наконец она спустила рукав Билли и застегнула манжет.
– Сегодня же твоя мама должна постирать рубашку, – сказала она. – Тогда кровь легче отстирается.
– У меня нет мамы, – ответил Билли. – Только папа.
На мгновение Мара замерла, глядя в лицо мальчика, а потом посмотрела на Натаниэля. В его глазах она увидела беспокойство, которое сейчас, наверное, проглядывало и в ее глазах. Но они оба знали, что ничего поделать не могут.
Натаниэль взял мальчишку за талию.
– Пошли. Темнеет, мы должны отвести тебя домой.
Мальчик изменился в лице:
– Я не хочу домой.
Секунду поколебавшись, Чейз снял мальчика со стола и, поставив, взял за руку.
– Уже поздно. Твой отец будет волноваться.
Взгляд Билли внезапно стал совсем взрослым.
– Он сейчас в пабе. Может быть, придет к полуночи.
Мара увидела, как напряглась челюсть Натаниэля, а глаза в гневе загорелись. Но он ничего не сказал об его отце. Вместо этого он спросил:
– Хочешь есть? Давай мы тебя покормим.
Чейз повел мальчика вниз. Мара пошла вслед за ними.
Спустя полчаса Билли, сидя в крошечной гостиной миссис О'Брайен, уплетал пирог. С болью в сердце Мара смотрела на мальчика, не понаслышке зная, что такое голодное детство.
Наевшись, Билли со вздохом удовлетворения отодвинул тарелку.
– Уже закончил? – спросил Натаниэль. Мальчик кивнул и соскользнул со стула.
– Спасибо, миссис, – сказал он Маре, когда та подошла убрать тарелку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104