Все это надо вычистить. После этого вымойте его мылом.
– Ясно.
На лестнице послышались торопливые шаги. Это пришел Билли.
– Следите, чтобы керосин не попал в уши, – уже шепотом давала последние наставления Мара, – и, ради Бога, держитесь подальше от газовых рожков.
– Да, мэм, – ответил Натаниэль.
Прошло два часа. Мара сидела за столом, обсуждая с Майклом окончательный план выпуска продукции. В их разговор ворвался звонкий детский голосок:
– Миссис, миссис!
Мара повернула голову и увидела, как в комнату ворвался Билли. Он подбежал к ее столу и чуть не сбил ее вместе со стулом.
– Ну как?
– Хм… – изобразила замешательство Мара. – Кто это?
– Билли, это Билли, – ответил мальчик, показывая пальцем на свою грудь.
– Билли Стайлз? – покачала головой Мара. – Не может быть. Билли Стайлз никогда не носит белых рубашек, и от него не пахнет мылом.
Мальчик гордо расправил плечи:
– Теперь носит.
Мара наклонилась вперед, внимательно рассматривая Билли. Его волосы были еще влажными, но уже чистыми. Купленная ею одежда была мальчику вполне по фигуре. Даже чуть на вырост. Ботинки были так начищены, что сверкали. Мара улыбнулась:
– Да, это ты, Билли Стайлз. Теперь вижу.
– Натаниэль посадил меня в ванну и лил на голову керо… керо…
– Керосин?
Мальчик кивнул.
– Он поливал керосином и оттирал, – скорчил недовольную рожицу Билли. – Затем он наполнил ванну водой и стал мыть меня мылом. Сначала мне не нравилось, но потом я понял, что это не так уж неприятно. Натаниэль помог мне выбраться и дал одежду. Он сказал, что вы купили ее для меня. Она мне так понравилась. Спасибо, мэм, – на одном дыхании выпалил Билли.
Мара рассмеялась:
– Пожалуйста, Билли. Ты ведь будешь ухаживать за своей одеждой?
– Да, мэм.
Мара провела рукой по его волосам, отводя назад длинные пряди, завитками лежащие на лбу.
– А ты очень красивый.
– Я?
– Да, – сказала она. – Ты действительно красив.
Натаниэль стоял в дверях и смотрел. Встав, Мара посмотрела на Натаниэля поверх головы Билли. Его волосы также блестели от воды и были немного взъерошены. И также курчавились у воротничка белой рубашки.
– Вы оба, – добавила она и увидела, как расцвела улыбка Натаниэля. Поняв, что сказала, Мара выпустила руки Билли и отвела взгляд. Внезапно она поймала на себе удивленный взгляд Майкла и покраснела.
Билли дернул ее за рукав:
– Я пойду, мэм. Натаниэль берет меня в магазин за покупками.
– За какими покупками?
Натаниэль подошел к столу, и Мара заметила, что в уголках его губ все еще прячется улыбка.
– Зачем вы идете? – спросила она во второй раз. Натаниэль наклонился и практически над головой мальчика тихо произнес:
– Вы забыли купить ему нижнее белье.
Странное хрюканье с противоположной стороны стола подсказало Маре, что Майкл все слышал и сейчас сдерживал смех. Она почувствовала, как по ее щекам разливается румянец, и смутилась окончательно.
Пристальный взгляд Натаниэля был слегка насмешливым и одновременно преисполненным нежности. Выпрямляясь, Чейз спросил:
– Пойдете с нами?
Мара покачала головой:
– У меня еще здесь работа.
– Сегодня воскресенье, – напомнил ей Натаниэль. – Не работайте слишком много.
– Пока, мэм, – сказал мальчик, махнув рукой, и направился с Чейзом к двери. – Пока, Майкл.
Они ушли. Мара смотрела на Майкла. Его глаза смеялись.
– Ни слова, мистер Ловенштейн. Никому ни слова!
– Я никому не скажу, – ответил Майкл. Уже без улыбки он спросил: – Билли Стайлз? А не его ли отец Кельвин Стайлз?
– Да, Кельвин Стайлз – его отец.
– Я не знал этого, – нахмурился Майкл. – Я ничего не имею против того, чтобы он был рядом, – сказал он, откидываясь на спинку кресла. – Но правильно ли это?
– Вероятно, нет, – допустила Мара, бессильно разводя руки. – Но что мы можем сделать? Мальчик голодает. Ему не хватает внимания и заботы. Мы не можем просто стоять в стороне и ничего не предпринимать.
Майкл смотрел на нее из своего кресла напротив.
– А вы изменились, – спокойно сказал он.
Столь резкое отклонение от темы сбило Мару с толку.
– Что?
– Да, – кивнул Майкл, – действительно изменились. За те три месяца, что я вас знаю, вы изменились очень сильно. Не поймите меня неправильно, но сейчас вы не такая жесткая, как тогда, когда мы встретились в первый раз.
Мгновение Мара подумала.
– Я подозревала, что изменяюсь, – признала она. – Стала иначе чувствовать. Я чувствую… – замешкалась она, подбирая нужное слово. – Я чувствую в себе больше оптимизма.
– Натаниэль умеет вселять оптимизм. Он умеет вдохновлять людей. Когда я работал в «Чейз тойз», все боготворили его. Трудно было противостоять его энтузиазму. Когда он хочет, он может быть очень убедительным. Поверьте мне, я знаю это.
Мара знала это и без Майкла.
– Прежде вы работали на них, не так ли?
– Да, Натаниэль нанял меня главным инженером, еще когда был жив его отец, Гордон Чейз. Но когда его отца не стало, Эйдриан вначале принял меня, а потом уволил.
– Почему?
– Я еврей. А Эйдриан не любит евреев.
– Разве Натаниэль не мог помешать своему брату?
– Боюсь, что нет, – сказал Майкл, вставая. – Если мы закончили, я пойду домой. До завтра.
Мара кивнула. Она долго смотрела вслед Майклу и размышляла над тем, что он сказал. Его слова как нельзя лучше соответствовалцтому, о чем она как-то подумала пару недель назад. С тех пор как здесь появился Натаниэль Чейз, в воздухе повеяло чем-то иным. Появилось ощущение товарищества, в их коллективе укрепилась кооперация, не говоря уже о возросшем оптимизме людей.
Эйдриан не отрываясь смотрел на трех мужчин, сидящих на стульях у противоположного края длинного стола для переговоров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104