Опираясь на руки, он подчинился ее лихорадочным командам, вонзаясь в нее жестко и быстро, пока она снова не забилась в конвульсиях. Плечи и руки Джона тряслись от безумных усилий сдержать собственную разрядку.
– Ну же, Джон, ну же, – заклинала она, – возьми меня!
Когда он снова вошел в нее, она с силой сжала его ягодицы, и внутренние мышцы кольцом стиснули его плоть.
Он издал хриплый крик, уткнувшись в ее волосы и с силой прижимая к груди, словно хотел вобрать в себя. Все его тело содрогнулось и застыло, пока он яростно изливался в нее.
Спустя несколько мгновений он почти рухнул на нее, тяжело дыша. Пальцы нежно коснулись щеки.
– Виола, – простонал он. – Боже, Виола!
Он жадно втягивал воздух и осыпал поцелуями ее волосы, ухо и висок.
– Правда. Каждое чертово слово – правда, – хриплым, свирепым шепотом заверил он.
Виола улыбнулась, лаская его спину, проводя пальцами по сильным, упругим мышцам, наслаждаясь знакомой тяжестью тела мужа.
– Джон, – прошептала она, удерживая его в лоне, – добро пожаловать домой…
Глава 16
– Джон!..
Он проснулся от звука ее голоса и только тогда сообразил, что успел заснуть. Вдохнул аромат фиалок, мгновенно его возбудивший, заставивший вспомнить страсть, которую они испытали всего час назад.
Джон снова сжал ее в объятиях и прижался грудью к нежной, гладкой коже ее спины. Прикусил шею, поцеловал голое плечико.
– Ммм…
– Время обеда, – томно прошептала Виола, слегка пошевелившись. – Я проголодалась.
– Я тоже, – с чувством заверил он, проведя пальцем по обнаженному бедру.
Виола засмеялась и оттолкнула его руку.
– Я есть хочу. Где мой обед?!
– Может, сначала немного порезвимся? – Он положил одну руку ей на живот, а другой сжал грудь. – А потом поедим.
– Для того чтобы резвиться в постели, требуется немало сил, – резонно заметила она, уже начиная сдаваться, выгнула спину и прижалась бедрами к его чреслам.
Он снова укусил ее за плечо, стал ласкать грудь. Провел пальцем по ее животу, чувствуя, как дрожат мышцы даже при легком прикосновений.
– Вижу, ты все еще боишься щекотки.
– Джон! – со смехом воскликнула Виола, извиваясь в его объятиях.
Его палец скользнул во влажное тепло ее лона, и смех сменился стоном неподдельного наслаждения.
Она была уже готова принять его, но он продолжал ее ласкать.
– Еда или забавы? Что сначала?
– Еда.
– В самом деле? – Он продолжал гладить ее. Медленно, нежно, дразняще. – Думаю, этого ты хочешь больше. Как и я.
Он рассматривал ее профиль в тусклом сумеречном свете, просачивавшемся сквозь щель между шторами. Виола прикусила губу и покачала головой:
– Нет-нет…
Но бедра уже начали подниматься и опускаться в такт движениям его пальцев.
– Еда.
– Сначала забавы. – Его палец проник чуть глубже, стал ласкать крохотный бугорок. – Ну же, Виола, – уговаривал он, – сдавайся.
Она уже задыхалась, но продолжала упрямо качать головой.
Плоть Джона уперлась в сомкнутые створки лона, но он не вошел в нее, продолжая дразнить, хотя это давалось ему нелегко: он тихо стонал сквозь стиснутые зубы. С каждым прикосновением Виола дрожала все сильнее, издавая пронзительные крики, говорившие о том, что разрядка близка.
– Если ты действительно голодна, – продолжал он, дыша чуть чаще, – я могу остановиться, и мы пойдем обедать. Ну, как? Хочешь, чтобы я остановился?
– Нет-нет, не останавливайся. Только не останавливайся!
– Уверена?
Виола часто закивала:
– Конечно, уверена.
– И хочешь меня сильнее, чем обед?
– Да, да… да! – выкрикнула она.
И только тогда он мощно вошел в нее сзади, продолжая ласкать груди. Она почти сразу же содрогнулась в конвульсиях блаженства, с силой сжимая его плоть, что побудило его, в свою очередь, с криком исторгнуться в нее.
Потом он нежно ласкал ее бедра, осыпая легкими поцелуями. Виола бессильно обмякла, и он не двигался, по-прежнему оставаясь в ней. Как он любил эти минуты! Всегда любил…
– Джон… – почти жалобно окликнула она.
– Ммм?
– Теперь мы можем поесть?
Раздался взрыв смеха. Джон опрокинулся на спину.
– Надеюсь, – обиженно заметил он. – Если ты и дальше будешь требовать от меня столь утомительной демонстрации моих чувств, следует хоть изредка меня кормить!
Она бросила в него подушкой.
Во время обеда Виола старалась не смотреть на мужа, но взгляд постоянно устремлялся на другой конец длинного обеденного стола. Ей все еще странно было видеть его здесь, но как же хорошо на душе от такого зрелища!
Джон поднял глаза и уставился на нее, недоуменно сведя брови.
– Ты так пристально меня рассматриваешь, – улыбнулся он. – Почему?
– Пытаюсь привыкнуть к тому, что ты сидишь на этом стуле.
Джон глотнул вина.
– Это хорошо или не слишком?
Он не шутил.
– Хорошо, – призналась Виола. – Странно, но хорошо.
Джон снова улыбнулся.
– Но впредь, – с притворной суровостью добавила она, – ты должен соблюдать принятый в Эндерби распорядок дня и не опаздывать к обеду.
– Я ужасно виноват, – ухмыльнулся Джон, и Виола затаила дыхание. Его улыбка по-прежнему способна заставить сердце биться чаще! – Меня задержали важные дела!
– Десерт, милорд!
Хоторн поставил перед ним стеклянную чашу. Лакей принес вторую для Виолы. Она взяла десертную ложечку и попробовала бисквит с заварным кремом.
– Уберите!
Холодный приказ Джона заставил Виолу поднять глаза. Его лицо было таким же бесстрастным, как голос, и категоричность, звучавшая в нем, так ошеломляла, что Виола отложила ложку. Лицо мужа на миг превратилось в маску.
Хоторн немедленно убрал десерт.
– Принести что-нибудь еще, милорд?
– Только портвейн.
Дворецкий отступил и поставил десерт Джона на буфет, после чего достал из шкафчика графин с портвейном и бокал, налил вина и снова удалился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76