— Дайте волю чувствам.
Его лицо было совсем близко, она ощущала его горячее дыхание, а его взгляд проникал ей прямо в душу. Он смотрел на нее, не мигая, и одновременно проводил длинным скользким пальцем черту от ее груди к животу, стягивая при этом вниз шелковую простыню. Тело Рэйчел вытянулось и напряглось, она старалась вжаться в матрац. Себастьян положил ладонь ей на живот и принялся гладить и разминать сведенные судорогой мышцы. Этому не было конца. Ей хотелось крикнуть: «Не тяните, кончайте с этим поскорее!» Но его дьявольский план, по всей видимости, состоял в том, чтобы не просто заставить ее сдаться, но и свести с ума своими бесконечными растленными ласками. Когда он отдернул простыню, обнажив полностью ее тело, она уже напоминала туго натянутую струну, готовую вот-вот лопнуть.
Увы, человек не знает предела своему терпению, пока не подвергнется испытанию. И Рэйчел еще предстояло узнать, как долго она сможет выдержать. Прихватив с собой баночку с мазью, Себастьян соскользнул вниз на постели и прижался бедром к ее бедру. Ноги Рэйчел были плотно сжаты, словно сведены судорогой.
— Вы же знаете, чего я хочу, — сказал он тихо.
Если бы даже она не знала, направление его взгляда подсказало бы ей верный путь.
— Полагаю, не стоит еще раз заводить разговор о том, что я могу вас связать?
Она не двинулась, только мотнула головой на подушке.
— Могу лишь добавить, что, хотя я с огромным удовольствием привязал бы вас за руки, возможность привязать вас за ноги импонирует мне еще больше. — Его глаза сверкали, как голубые алмазы. — Мне бы хотелось привязать их, широко разведя по разным углам. Распластать вас, понимаете? Раскройтесь передо мной.
Дыхание вырвалось из ее груди мучительной икотой. Звук вышел нелепым, но Себастьян не стал над ней смеяться.
— Раздвиньте ноги, — приказал он тихо, но властно. — Ну же, давайте! Не заставляйте меня это делать.
Но она не могла. Пыталась, но не могла. С тяжелым вздохом Себастьян крепко взялся обеими руками за ее щиколотки.
О беспомощности и неспособности двигаться, о подчинении женщины мужчине Рэйчел знала все. Он не мог сделать с ней ничего такого, чего бы ей не доводилось терпеть раньше. Почему же ей так тяжко именно сейчас? Почему это безболезненное совращение рвет ей душу на части, уничтожает что-то сокровенное у нее внутри?
Отчетливым и ясным голосом она произнесла:
— Не делайте этого.
Он вскинул голову и взглянул на нее с настороженным любопытством. Молчание затянулось надолго, у нее даже вновь зародилась надежда, что он сейчас остановится, оставит ее в покое. Но он лишь спросил:
— Да теперь-то какая разница? Мы уже делали это раньше. Почему бы не повторить еще раз?
Рэйчел в отчаянии провела языком по пересохшим губам. «Потому что мне страшно. А вдруг мне понравится?» — подумала она с ужасом, но вслух сказала только:
— Вы же знаете.
Себастьян взвесил эти слова и наконец кивнул:
— Да, я знаю.
Он опустил голову и задумчиво поглядел на свои руки, все еще сжимавшие ее щиколотки. Потом его взгляд скользнул вверх. Она затаила дыхание, комкая обеими руками простыню, на которой лежала. Он посмотрел ей в глаза. А в следующую секунду развел ее ноги широко в стороны и опустился на постель между ними, чтобы не дать им сомкнуться.
Рэйчел заплакала. Она лежала, глядя в потолок, а слезы стекали по ее вискам и пропадали в волосах. Себастьян коленями шире раздвинул ее ноги. Она почувствовала его дыхание у себя на животе, его прохладные волосы защекотали кожу у нее на бедрах. Ловкие пальцы неспешно проникли в курчавые заросли на лобке, тихонько раздвигая края узкого лона, и она опять услышала его учащенное дыхание, а потом ощутила быстрое скольжение его языка. Он что-то шептал, но слов она не могла разобрать. Одной рукой он удерживал ее в неподвижности, а другой воспользовался, чтобы нанести свое чертово притирание на ее тело. Не жалея бальзама, он покрыл ее всю щедрыми скользкими мазками и забрался глубоко-глубоко внутрь.
Это продолжалось бесконечно. Рэйчел не могла вырваться, не могла даже перевести дух. Несколько раз она говорила: «Нет», «Прекратите», но он не останавливался. Он сказал: «Смотрите на меня», держа пальцы у нее внутри, а другой рукой нанося бальзам на свой собственный орган, огромный, вздувшийся, торчащий вперед, как пистолет. Вот он, ее злейший враг. Ей хотелось убить его… ей хотелось ощутить его у себя внутри. Она прошептала: «Делайте, что хотите», и он накрыл ее своим телом, вошел в нее длинным, плавным, скользящим движением подобно кораблю, вплывающему в гавань. Он подтянул ее руки кверху и заставил взяться за деревянные завитушки в изголовье кровати, крепко сжимая вокруг них ее пальцы, а сам в то же время скользил у нее внутри, лаская и проникая все глубже, заполняя ее целиком — такой большой, сильный, гладкий. Его лицо изменилось до неузнаваемости, он был как будто в забытьи, и от этого ее страх перед ним немного ослаб: если он забудется, то утратит власть и над ней.
Продолжая непрерывно двигаться внутри ее, он заставил ее подняться выше, прижал к резной спинке кровати, и она ощутила кожей прохладное и твердое дерево. Пот блестел у него на лице и на груди, срывался каплями с его увлажнившихся волос и падал ей на грудь. Он начал целовать ее, глубоко проникая языком ей в рот в том же ритме, в каком двигался у нее внутри. Она знала, чего он добивается, знала, что он не остановится, пока не получит от нее желаемого. Ей тоже этого хотелось, но это было невозможно, просто недостижимо. Он заставил ее обхватить себя ногами, и она покорилась, крепко обвила его талию и тоже начала двигаться, увлекаемая его лихорадочными, все убыстряющимися толчками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126