Что ей оставалось делать? Он был ее мужем, его слово – закон., Помедлив еще минуту и пожав плечами в чисто французской манере, которая при других обстоятельствах непременно рассмешила бы его, Кассандра на несколько дюймов раздвинула ноги.
В сущности, это нельзя назвать поцелуями, вскоре сообразила она. Это было похоже… о Господи, это был рай на земле.
– Филипп! Я этого не вынесу!
Риордан подхватил ее на руки, перенес на кровать и уложил на спину, a cam сел рядом. Его рот блестел: это одновременно смущало и завораживало ее. Ей даже не пришло в голову сопротивляться, когда он развел ей ноги, заставил согнуть колени и опять наклонил голову. Сперва Кассандра подскочила на постели: место, которое он легонько покусывал, было таким чувствительным… Но очень скоро оба они узнали, как много она может вытерпеть. Ее голова откинулась на подушку. Наслаждение, которого она никогда прежде не испытывала, о существовании которого даже не подозревала, обрушилось на нее подобно неумолимой и сладкой пытке. Наконец она тихо вскрикнула, умоляя его остановиться.
Он остановился.
– Ой, нет, не надо… Я не то хотела сказать! Его глубокий грудной смех вызвал у нее ответный смущенный и робкий смешок, впрочем, тотчас же прервавшийся вместе с дыханием, когда Риордан повиновался ее последнему приказу и возобновил свое занятие. Колени у нее были согнуты, мышцы живота стянуты тугим узлом, пальцы рук и ног непроизвольно сжимались и разжимались, комкая покрывало, а голова моталась по подушке из стороны в сторону. Внутри все плавилось, горячая волна желания стремительно нарастала.
Ей показалось, что он сказал: «Сейчас», но, если это было разрешение, оно прозвучало слишком поздно. Взрыв произошел секундой раньше – благодетельный взрыв, разорвавший ее на кусочки и выбросивший их в пространство. На несколько неописуемых мгновений она перестала существовать, а когда вернулась на землю, последовало еще одно сотрясение, а за ним еще и еще одно. Каждое было слабее предыдущего, но каждое приносило с собой чувство блаженного освобождения.
Постепенно Кассандра пришла в себя и спохватилась, что лежит в крайне неприличной позе. Голова Риордана покоилась у нее на бедре. Она взяла его руку и прижала к своему животу, поглаживая и вздрагивая всякий раз, когда ее пальцы случайно задевали ее собственную кожу. Никогда в жизни она не чувствовала себя такой живой и в то же время полностью лишенной сил. Любовь переполняла ее сердце, но охватившая тело слабость не давала сказать ему об этом. Судорожно переведя дух, она сказала:
– Ты был прав, мне это понравилось.
Прекрасно понимая ее чувства, Риордан в эту минуту был совершенно не способен их разделить. Его тело напоминало тугой лук со стрелой, вложенной в натянутую тетиву. Он знал, что следует дать ей время отдохнуть и набраться сил (так поступил бы любой заботливый любовник), но его терпение было уже на пределе. Поднявшись на колени, он вытащил подушку из-под головы у Кассандры и подсунул ее ей под бедра. Ее глаза удивленно раскрылись, а он, улыбнувшись, поднял ее ноги и перебросил их себе через плечи, наслаждаясь ощущением гладкой шелковистой, кожи.
– Не волнуйся, это тоже вполне естественно и не стыдно, – пояснил Риордан, чувствуя, что она нуждается в успокоении.
Крепко держа ее и не давая двигаться, он проник в мягкую плоть.
Кассандра вскрикнула. Он отпрянул.
– Тебе больно?
– Нет, но… О Боже, как глубоко!
Он опять осторожно погрузился в бархатистую глубину, не сводя глаз с ее лица. Как она была прекрасна и как сильно влюблена в него! Он мог бы кончить в эту самую минуту, но заставил себя сдержаться, замереть, пока она привыкала к ощущению полноты у себя внутри. Его пальцы безошибочно нашли потайное место, и он почувствовал, как она оживает, словно по волшебству, от его прикосновения.
– Хорошо… как хорошо… – шептала она.
Кровь тугими толчками пульсировала по всему ее телу, мышцы живота вновь напряглись, взывая к освобождению. Куда подевалась расслабленность, владевшая ею всего минуту назад? Все, чего она хотела, все, в чем нуждалась, – ощутить внутри живую и сильную плоть Филиппа, наполнявшую ее непереносимо острым наслаждением.
Не в силах больше сдерживать свою страсть, Риордан начал двигаться. Он подхватил ее за бедра и поднял еще выше, помогая себе ногами, чтобы загнать кинжал в ножны по самую рукоятку. Сама не сознавая, что делает, Кассандра вцепилась в него ногтями, и он слегка поморщился, но это была легкая, приятная боль. Он казался себе пистолетом со взведенным курком, вот-вот готовым выстрелить. Боже милостивый, нет, он больше не мог ждать, это было свыше его сил, но… вот он увидел, как она выгибает спину, услышал, как она вскрикивает не то от восторга, не то от боли, и дал себе волю, даже не слыша своего собственного крика – хриплого, гортанного, вырвавшегося сквозь стиснутые зубы.
Потом они, не размыкая объятий, обессиленно растянулись на постели, довольные и опустошенные настолько, что не могли даже говорить. Немного отдышавшись, Риордан притянул ее к себе и заставил лечь сверху. Какое счастье – почувствовать на себе весь ее вес! Кассандра сплела пальцы «домиком» у него на груди и опустила на них подбородок.
– Давай еще разок, – предложила она с непроницаемым видом и тут же прыснула, увидев, как у него вытянулось лицо.
Они поцеловались, держась друг за друга, шепча на ухо бездумные слова нежности. Какое блаженство просто лежать рядом и говорить: «Я люблю тебя», не боясь показаться глупыми или быть обманутыми, – они даже не подозревали, сколь многого были лишены, пока не открыли для себя эту пьянящую радость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148