Когда она открыла рот, чтобы что-то сказать, он безжалостно поцеловал ее, притянул к себе, обхватывая руками бедра, ягодицы, и сам крепко прижался к ней.
Раздался негромкий стук в дверь.
Не веря своим ушам, загораживая ее всем телом, Риордан повернул голову и увидел, как дверь медленно отворяется. Не успел он набрать в рот достаточно воздуха, чтобы заорать, как Уокер заговорил дрожащим от смущения голосом:
– Мне ужасно жаль, сэр… пришло срочное сообщение… только что…
– Вон отсюда!
Прорвавшееся в его голосе бешенство заставило Кассандру подскочить, а Уокера попятиться.
– Слушаюсь, сэр. Записка от леди Клодии. Я оставлю ее здесь.
Он положил конверт на столик у дверей и поспешно закрыл за собой дверь.
Кассандра скрестила руки на груди и попыталась унять дрожь. Она зажмурила глаза, когда он прижался лбом к ее лбу, прекрасно зная, что за этим последует.
– Я должен узнать, в чем там дело.
Неудержимый озноб сотрясал ее тело. Она оттолкнула его и заглянула ему в глаза.
– Это обязательно?
Риордан догадался по голосу, каких усилий стоили ей эти слова. Он попытался снова привлечь ее к себе, но Кассандра отвернулась и не позволила.
– Да, Касс, – сказал он, – мне придется.
Когда он ее отпустил, она повернулась лицом к стене и обо всем остальном могла судить только на слух. Вот он пересек комнату и подошел к столу, вот послышался треск разрываемого конверта. Пауза, пока он читал. Шуршание сминаемой бумаги. Потом шаги, он возвращался к ней. Прикосновение рук к ее обнаженным плечам.
– Мне надо уйти. Прости, мне очень жаль. Речь идет о ее отце. Она пишет, что он при смерти.
Кассандра начала судорожными движениями натягивать платье на плечи. Риордан помог ей.
– Подожди меня, Касс, – прошептал он, застегивая пуговицы. – Ты дождешься меня?
Ей были ненавистны его утешительные интонации, легкие прикосновения его пальцев к коже. Он уезжает, спешит к своей Клодии. Ощущая, помимо стыда, одно лишь бездонное черное отчаяние, Кассандра с сухими глазами повернулась к нему.
– Нет, – ответила она решительным тоном, заставившим их обоих похолодеть. – Я не стану тебя дожидаться.
* * *
Риордан улыбнулся, глядя сверху вниз на худую, как щепка, фигуру, неподвижно простертую под атласным покрывалом.
– Как вы себя чувствуете, сэр?
Лорд Уинстон Харвеллин заморгал в скудном освещении и попытался улыбнуться.
– Это не дело – беспокоить вас в столь поздний час, Филипп. Женщины склонны впадать в панику. Все, что мне нужно, чтобы привести себя в порядок, это несколько часов крепкого сна.
– Ну, это мы еще посмотрим, – ласково упрекнула его Клодия.
Она сидела на противоположном краю кровати, поглаживая высокий бледный лоб отца.
– Небольшое несварение, вот и все. С утра я уже буду сидеть за своим письменным столом как ни в чем не бывало, вот увидите.
– Я в этом не сомневаюсь.
Риордан пожал костлявую руку, лежавшую на покрывале, и поднялся на ноги.
– А теперь мы вас оставим, чтобы вы могли хорошенько выспаться и завтра встать пораньше. Клодия тоже поднялась со своего места.
– Спокойной ночи, отец.
Она наклонилась и поцеловала впалую щеку.
– Я так рада, что вам лучше! Случись что-то с вами…
– Я намерен еще на некоторое время подзадержаться на этом свете, девочка моя, – со слабой улыбкой заметил лорд Уинстон, похлопав ее по руке.
Его тяжелые веки опустились, и он тотчас же уснул. Клодия тихо сказала несколько слов камердинеру отца, которому предстояло всю ночь дежурить у постели больного, потом вместе с Риорданом на цыпочках вышла из спальни.
– Отец был прав, – сокрушенно призналась она, взяв его под руку, пока они спускались по широкой лестнице в холл. – Мне не следовало вас беспокоить.
– Глупости! Я непременно должен был прийти.
Сам потрясенный своей невероятной ложью, он торопливо спросил:
– Вы, наверное, были страшно напуганы?
– Это правда, Филипп. Я послала за вами чуть ли не раньше, чем за доктором.
– А доктор сказал, что его сердце тут ни при, чем?
– Да, слава Богу. Но в последнее время эти приступы у него участились, и каждый раз они повергают меня в ужас.
– Он выглядит хрупким, но мне иногда кажется, что на самом деле он крепче всех нас.
– Вот и он сам так говорит.
Они стояли в просторном холле под массивной хрустальной незажженной люстрой.
– Спасибо, Чарльз, я сама провожу мистера Риордана, – сказала Клодия, тактично давая понять ожидающему на почтительном расстоянии дворецкому, что его услуги не требуются.
– А как вы себя чувствуете, Клодия? Я могу остаться, если хотите.
– Мне бы очень этого хотелось, – неожиданно для него ответила она, – но в этом нет необходимости, я и без того уже слишком злоупотребляю вашей добротой. И потом… уже очень поздно, это выглядело бы не совсем прилично, не правда ли?
– Я об этом не подумал, – честно признался Риордан, ощущая невольное и постыдное чувство облегчения. – Ну что ж, в таком случае…
Он умолк, когда она провела ладонью по его руке к плечу и заглянула ему в лицо умоляющими, широко раскрытыми глазами.
– Но… вы не обнимете меня перед уходом, Филипп?
Риордан вряд ли удивился бы больше, если бы она попросила взять ее на руки и отнести в спальню. Ему хватило ума пробормотать: «С удовольствием». Он покорно обнял ее и притянул к себе. От нее пахло дорогими духами, им же самим когда-то подаренными, но он вдруг поймал себя на том, что невольно сравнивает их запах с более тонким, волнующе неуловимым ароматом, исходившим от Касс. Его охватило чувство вины. Почему он никогда не вспоминал о Клодии, когда был с Касс, а вот с Клодией… Он выбросил тревожный вопрос из головы и немного отклонился, чтобы взглянуть на нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148