Вспомнились Саманте и многие другие довольно странные вещи, например, необъяснимая сцена между Аланом и Софи в день ее приезда, когда расстроенная манекенщица убежала от него прочь. Это тоже, вероятно, было связано с наркотиками.
— В чем дело, любовь моя? — Чип внимательно следил за выражением ее лица.
— Ни в чем, — вздохнула Сэмми. — Просто я ничего не понимаю. Все у него было — внешность, деньги, титул. Ты ведь знаешь, что Алан де Бо — герцог?
Он усмехнулся.
— Какая-то боковая ветвь семейства Анжева, но никаких денег, любовь моя, уже сотни лет. Все — сплошной обман. Они получали доход от торговли наркотиками.
«Еще и это! — подумала Сэм. — Алан де Бо — еще одна странная, темная сторона парижской жизни, к которой относятся и все эти потрепанные титулованные старухи и их родственники, то и дело появляющиеся в Доме моды Лувель».
— Надеюсь, мне никогда больше не придется иметь дело с аристократами, — содрогнулась Сэмми. — Теперь я понимаю причины американской революции.
Мужчина, стоящий перед умывальником, замер, поднеся бритву к намыленной половине лица.
— Нельзя судить об урожае по одному гнилому яблоку, Саманта. Будь милосердной.
— Нет, можно. К тому же Алан де Бо — не один. Есть еще старая герцогиня, скрывающая болезнь внучки, лишь бы выдать ее замуж, и целая команда клиенток, которым шили наряды, не ожидая, что они когда-нибудь заплатят. А еще существовало «право господина», — продолжала она все громче, не давая Чипу прервать ее. — Это когда господин проводил ночь с несчастной новобрачной своего крестьянина, лишая ее девственности. Жестоко и отвратительно! Все вообще отвратительно! Какое лицемерие! Эти принцессы, графини и герцогини — все они ничуть не лучше остальных. Просто банда уличных разбойников! И если бы не они, не было бы прикрытия для операций с наркотиками!
— Возможно, и нет, — мягко согласился Чип и снова занялся бритьем. — Согласен, их использовали в качестве прикрытия.
— Вот чего я никак не могу понять: что они делали с героином после того, как выносили его в подвал?
— В подземную часовню, любовь моя, — поправил Чип. — Часть канализационной системы Парижа проходит в этой части города. До сих пор существует маленький ручей между бульваром Капуцинов и улицей Бенедиктинцев. А раньше на противоположных берегах стояли два больших монастыря. Сейчас все оказалось под землей и связано с коллектором, идущим от Оперы. Это и было залогом успеха. — Чип повернулся к ней, с его лица падали капельки воды. — Будь добра, подай мне полотенце. — Он замер, подозрительно уставившись на нее. — Что тут смешного?
Она прислонилась к дверному косяку и рассмеялась.
— Смешно слышать об этом от тебя! Коллектор! Есть старый фильм «Призрак оперы», его знает каждый американец. События происходят в парижских коллекторах, но это все-таки шутка!
Чип сдернул с крючка полотенце, прижал его к влажному лицу и посмотрел на Сэмми.
— Ты не собираешься одеться и пойти пообедать? — Он скользнул нежным взглядом по ее прекрасной фигуре от копны соломенных волос до босых ступней. — Или вернемся в постель и опять займемся любовью?
В этот момент раздался телефонный звонок.
Саманта заметила, как изменился его взгляд. Чип прислушивался к трезвону. Его красивое лицо ничего не выражало.
— Это тебя. Можешь поговорить в спальне.
— Как это меня? — удивилась она. — Ни у кого нет этого номера.
— Саманта, пожалуйста, возьми трубку, — тихо попросил Чип.
Сэмми быстро направилась в спальню. Сев на кровать, она, нахмурившись, протянула руку к телефону.
— Алло?
Послышался голос Питера Фрэнка.
— Сэмми? Прекрасно! Мне дали этот номер в Интерполе. Рад, что застал тебя. Передаю трубку Джеку.
— Беби, куда ты делась? — раздался сочный, ровный голос Сторма. — Сэмми, кончай валять дурака, садись в самолет и возвращайся в Париж. Я брошу весь мир к твоим ногам, дорогая. Ты меня слышишь? Сегодня мы объявили в средствах массовой информации, что ты назначаешься директором парижского отделения корпорации. Включи телевизор. Прочти утренние газеты. Все уже там!
— Что? — Саманта подняла глаза. Чип, обернув бедра полотенцем, стоял в дверях ванной комнаты. — Я не понимаю, о чем ты говоришь, Джек. Что за парижское отделение?
— Ты нужна мне, Сэмми, — властно прозвучал его голос. — Я люблю тебя, куколка, но не буду тебя подталкивать. Я не хочу, чтобы ты прямо сейчас принимала решение. Об этом мы сможем поговорить и позже. Сейчас ты должна быть в Париже. Тут только об этом и говорят. Самое время для Джексона Сторма! Спрос, какого ты и представить себе не можешь!
Сердце ее учащенно забилось.
— Джек, подожди…
— Это твой счастливый билетик, Сэмми! Ты хотела получить Дом моды Лувель, и ты его получила. Хочешь протащить эту идею с высокой модой, открыть шикарный бутик, завоевать Париж отличными товарами из Америки — получишь и это. Но ты нужна нам, беби. Ты нужна нам! Они тут с ума посходили — подавай им Сэм Ларедо. И мне тоже, — нежно добавил Джек. — У нас все получится!
Саманта смотрела на помрачневшего красавца, который замер в дверях и молча наблюдал за ней. Она не знала, что отвечать.
— Джек, подожди минутку. Я не хочу завоевывать Париж. Я… я выхожу замуж.
На минуту воцарилась полная тишина. Потом голос Джека Сторма неожиданно дрогнул.
— Сэмми, мне потребуется немного времени, чтобы получить развод. Но, дорогая, благодаря тебе я самый сча…
— Джек! — Сэмми сорвапась на крик. — Я выхожу замуж за человека, которого ты не знаешь! Он… он полицейский, работает в Интерполе.
Она не смогла сдержать глубокий нервный вздох. Ладонь, в которой она сжимала телефонную трубку, неожиданно стала влажной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104