— Мне очень жаль, Брукси.
— Вам очень жаль? Послушайте, это я уже проходила. Я даже не пыталась обращаться во французские газеты. А мне действительно нужны деньги, и прямо сейчас. — Брукси нетерпеливо задвигалась на своем стуле. — Вы даже представить себе не можете, как необходимо мне было продать эти фотографии. Как раз сейчас наступило некоторое затишье в информации о моде. Так всегда бывает перед тем, как в июле все закрутится-завертится. Сейчас все делается за закрытыми дверями. В дома высокой моды даже еду из кафе для сотрудников приносят только свои люди — настолько все боятся, что украдут какой-нибудь эскиз. А уж если кто-нибудь из внештатников решится и раздобудет нечто сенсационное, что тут творится с официальной прессой!
— Точно так же и в Нью-Йорке, — уклончиво сказала Саманта, попросив официанта принести еще один бутерброд и бокал вина, и откинулась на спинку стула. — До тех пор, пока не начнутся показы осенних коллекций, все замирает.
— Да-да, ладно, но послушайте, мне необходимо что-то «жареное». — Брукси, кажется, не на шутку рассердилась. — Ну же, Сэмми, что-нибудь вроде рассказа о Джексоне Сторме и Доме моды Лувель.
Саманта разглядывала эмалированную поверхность столика, повторяя про себя, что хочет добиться только одного: чтобы все получилось и Брукси не предприняла какой-то неверный шаг. Например, ей сейчас вовсе ни к чему безумная история, связанная с Софи, или мадам Дюмер, или с кем-либо из заказчиков Дома моды Лувель. Подшивка бланков с заказами, где указывались имена клиентов, на которую она едва бросила взгляд, больше всего напоминала список приглашенных на костюмированный бал: баронесса Мордит, графиня Ирина Хортобаги, принцесса Монте-Матес, маркиза Альфонсина Л'Эспинуа. Перечень сшитых для них нарядов производил не меньшее впечатление. Изысканные вечерние наряды, бальные платья для молоденьких девушек, подвенечные платья… Брукси утверждает, что «Лувель» копирует свои модели с других парижских домов «от кутюр» и продает этой компании чудаков. Сейчас Наннет и Сильвия работают над гардеробом принцессы Медивани — консервативного толка «школьными» платьицами темных тонов, пальто покроя «принцесса», — все слишком по-детски для дикарки-подростка в панковском прикиде, которую недавно телохранители втащили в салон на глазах Саманты и Брукси.
— Послушайте, вы и сами не собираетесь сидеть в тени, знаете ли. — Брукси оттолкнула пустую тарелку и придвинула к себе десерт — яблочный пирог. — Уже ползут слухи о том, что Алан де Бо посетил «Максим» в сопровождении фантастически красивой блондинки, похожей на одну американскую модель, потому что на ней были черные джинсы и черная атласная блуза. И он повел ее на третий этаж «Максима», куда имеют доступ только избранные. Послушайте, вы ведь можете рассказать, — попросила она быстро, — какой он, Алан де Бо? Я имею в виду, что испытываешь, когда идешь в «Максим» с самим великим BCBG? У вас что-нибудь было?
Саманта уже имела опыт общения с прессой, хотя и весьма доброжелательной — в бытность Сэм Ларедо. Она знала, что Брукси работает на нее, но все-таки замялась.
— Нет-нет, у нас ничего не было. Господи, Брукси, не пиши ни о чем таком! Я едва знаю Алана де Бо. И что такое BCBG?
— BCBG — bon chic, bon genre — шик и стиль. Сливки общества, прекрасное происхождение. Это означает, что он обладатель такой снобистской мелочи, которую американцы и не заметили бы, но французы очень чтут, — титула герцога. Кстати, он своим титулом не пользуется, вы знаете? Сейчас вообще в моде быть трудолюбивым технократом, управленцем высшего звена, инженером, компьютерным мудрецом, чем-то в этом роде. Иметь квартиру в Париже и дом в деревне, летать на самолете, принадлежащем компании, владеть виллой на Ривьере, ну и все остальное. Но когда Алан де Бо начинает появляться с кем-то — это горяченькая новость! — Она помолчала и ехидно заметила: — А вы знаете, что у Алана де Бо что-то было с другой шикарной дочкой Медивани — принцессой Катрин, когда она пару лет назад потрясала Париж своими выходками. Герцог де Бо и принцесса мотались с какой-то бешеной компашкой — одного поля ягоды с веселыми ребятишками из Монако, лондонской золотой молодежью и прочими — до тех пор, пока они постепенно не начали «сгорать» один за другим. Ну, например, принцесса Катрин, спасаясь от наркомании, прошла курс лечения в одной из больниц здесь, в Париже, а Алан де Бо на время уехал в Штаты. Сэмми, потеряв всякий аппетит, отложила в сторону бутерброд. Встреча с Брукси неожиданно приняла оборот, которого она не ожидала.
— Послушай, Брукси, что ты…
— Я просто рассказываю тебе, Сэмми, — подчеркивая каждое слово, произнесла журналистка. — Ты приезжаешь сюда, чтобы выполнить какое-то задание Джексона Сторма, которое предпочитаешь держать от всех в секрете, потом Алан де Бо приглашает тебя в «Максим», а я сижу здесь, перекусываю с тобой, и предполагается, что мне следует вести себя так, словно ничего не происходит? Послушай, ну когда же ты собираешься дать мне волю? Я ведь корреспондентствую в Париже не ради собственного удовольствия, пойми ради бога!
— Брукси, не ори так громко, — попросила Сэмми, оглядываясь по сторонам. — У меня есть кое-что для тебя, но мне необходима твоя помощь. Джексон Сторм собирается…
— Минуточку, — прервала ее Брукси, хватая за руку. — Боже, вон они! Ты их видишь?
Террасой ниже по проходу, тянущемуся вдоль цветочных прилавков и серпантина туннелей из алюминия и плексигласа, шли, глядя друг на друга и держась за руки, мужчина и женщина, безразличные к любопытным взглядам прохожих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104