Простите, у меня путаются мысли.– У вас была трудная ночь, – посочувствовала Мэделин.– Это верно.– Я могу сходить за тетушкиным эликсиром…Он метнул на нее сердитый взгляд:– Если вы еще раз скажете про этот проклятый эликсир, я за себя не отвечаю…– Я только хотела помочь.– Поверьте мне, мэм, для одной ночи вы сделали более чем достаточно.Она помолчала, но потом все же решила попытаться объяснить то немногое, что знала о Ренвике.– Я говорила вам, что однажды обыскала лабораторию мужа?Артемис взглянул на нее с интересом:– И что?– У меня была возможность прочесть некоторые его записи. Похоже, он убедил себя в том, что его импотенция – ключ к постижению философии ванза. Он писал, что должен сосредоточить всю свою жизненную энергию на изучении секретов древних алхимиков.– Понятно. – Артемис побарабанил пальцами по каминной полке. – И до первой брачной ночи вы даже не догадывались, что он не интересуется своими супружескими обязанностями?– Разумеется, в это трудно поверить, сэр. – Она вздохнула. – Я тысячи раз вспоминала недели перед свадьбой и спрашивала себя, как я могла быть такой глупой.Он нахмурился:– Мэделин…– Я могу сказать лишь одно: Ренвик был сумасшедший дьяволом с внешностью обольстительного ангела. – Она обняла себя руками за плечи. – Он думал, что сумеет нас всех очаровать. И на какое-то время ему это удалось.– Вы были влюблены в него?Она покачала головой.– Теперь, оглядываясь назад, я почти готова поверить, что он прибег к помощи магии, чтобы скрыть правду о себе. Но это слишком простое объяснение. Если честно, Ренвик точно знал, каким образом можно меня покорить.Во взгляде Артемиса появилось холодное удивление.– Ясно, что он покорил вас не безудержной страстью.– Разумеется, нет, – откликнулась Мэделин. – Наверное, страсть – сильное средство, но я была не так молода и наивна, чтобы путать подобные вещи с истинной любовью.«Как бы не совершить подобной ошибки сегодня ночью», – напомнила она себе.– Конечно, нет, – пробормотал Артемис. – Ни одна женщина вашего склада ума не позволит такому пустяку, как страсть, поколебать ее логику и здравый смысл.– Совершенно верно, сэр. Как вы знаете, я не одобряю философию ванза и во многом с ней не согласна.– Вы очень ясно выразили свое отношение к этому вопросу.– Но я выросла в доме, в котором господствовали принципы ванза, и, признаюсь, невольно впитала в себя презрение к сильным страстям, свойственное этой Философии. – Она секунду помолчала. – Будучи довольно умным человеком, Ренвик это понимал, поэтому выбрал другую тактику соблазнения – более подкупающую, чем страсть.– Что, черт возьми, может подкупить больше, чем страсть, женщину вашего темперамента, мэм? – Ар-темис окинул ее странным взглядом. – Должен признать, вы меня сильно заинтриговали.– Мне непонятен ваш тон, сэр. Я что, вас раздражаю?– Не знаю, – ответил он с шокирующей откровенностью. – Ответьте на мой вопрос.– Видите ли, он притворился, что восхищен моим умом и моими знаниями.– Ага! Ну что ж, теперь мне все ясно. Иными словами, он заставил вас думать, что полюбил вас за ваш ум.– Да. И я, дура, ему поверила. – Мэделин закрыла глаза, переживая неприятные воспоминания. – Я думала, мы предназначены друг для друга самой судьбой. Души-близнецы, слитые в метафизический союз, который выше просто физического.– Дьявольски крепкий союз!– Как оказалось, это была лишь иллюзия.Артемис опустил глаза и посмотрел на огонь.– Если хотя бы половина того, что вы рассказали, правда, значит, Ренвик Деверидж и впрямь полный безумец.– Да. Как я уже говорила, сначала ему удавалось скрывать этот факт. Но первая брачная ночь зародила во мне подозрения, которые впоследствии укрепились.– Пусть этот человек был безумцем, но он мертв и похоронен. – Артемис не отрывал глаз от пламени камина. – Однако кто-то пытается заставить нас поверить в то, что он вернулся из могилы.– Если это не призрак Ренвика, значит, это человек, который очень хорошо его знал и теперь ему подражает. И кроме того, он тоже ванза.– Мы должны расширить круг нашего расследования, включив в него прошлое Девериджа. Утром я поручу Генри Леджетту проработать этот вопрос. – Артемис отвернулся от камина и посмотрел на Мэделин. – А пока нам надо уладить ситуацию, которая возникла между нами, мэм.– Что вы имеете в виду?– Вы прекрасно знаете, что я имею в виду. – Он взглянул на малиновый диван, потом опять на нее. – Конечно, мне поздно извиняться перед вами за то, что произошло сегодня ночью в библиотеке.– Не надо извиняться, – быстро перебила она. – Если кто и виноват, так это я.Он приподнял бровь:– Не буду спорить.Она вспыхнула:– По сути дела, сэр, ничего не изменилось.– Вот как?– Я осталась вдовой с определенной репутацией и по-прежнему живу в вашем доме. Если об этом узнают, люди наверняка предположат самое худшее: что мы любовники.– И теперь это предположение верно.Она крепче ухватилась за лацканы своего халата и вскинула подбородок.– В любом случае, как я уже сказала, у нас ничего не изменилось. Мы остались в том же положении, в каком были до… до случая на диване.– Это не совсем так. – Он направился к ней. – Но давайте отложим наш разговор. Мне кажется, для одной ночи у нас с вами слишком много впечатлений.– Но, Артемис…– Поговорим об этом в другой раз. – Он взял ее под руку. – Нам надо поспать, а потом спокойно все обдумать. Идите, Мэделин. Вам пора вернуться в постель.Она заупрямилась:– Но нам нужно продумать, как мы будем обыскивать дом мистера Питни…– Позже, Мэделин.Он крепче сжал ее локоть и подтолкнул к двери. Когда они проходили мимо маленького столика, стоявшего рядом с высоким креслом, ее внимание привлекло что-то маленькое и блестящее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80