Высший свет благоразумно забыл о ее происхождении, и все благодаря тому, что она теперь замужем за лордом Недерхэмптоном.– Думаю, что работа в театре очень помогла мадам быстрее влиться в высшее общество.Харроу рассмеялся.– Совершенно верно. Все в нашем мире игра и фальшь, не правда ли?Молодой человек кивнул в сторону еще одной женщины.– Вон та безвкусно одетая дама в розовом – миссис Чилкотт. Ее муж благородно скончался два года назад, оставив ей огромное состояние. Она бьша одной из первых клиенток вашей жены, а впоследствии направила к ней некоторых своих подруг.– Надо не забыть вести себя с ней как можно вежливее, когда нас представят друг другу.Харроу окинул взглядом толпу и после небольшой паузы продолжил:– Видите вон того пожилого господина с тростью? Он выглядит так, словно вот-вот упадет. Это лорд Акленд.Гейбриел перевел взгляд на сгорбленного седовласого джентльмена с густыми усами в компании с молодой, невероятно привлекательной женщиной. Акленд буквально вцепился в руку своей спутницы, явно нуждаясь в дополнительной поддержке. Пара любовалась одной из портретных фотографий.– Вижу, – отозвался Гейбриел.– Акленд уже много лет живет в деревне. У него нет наследников. Думаю, его состояние перейдет каким-нибудь дальним родственникам.– Если только очаровательная женщина рядом с ним не уговорит его жениться на ней, – предположил Гейбриел.– Такой вариант, конечно, тоже возможен. Поговаривают, что Акленд совсем одряхлел, но это очаровательное создание рядом с ним буквально вытащило его со смертного одра.– Удивительно, что может сотворить с мужчиной красивая женщина! И даже тогда, когда доктора потеряли всякую надежду, – заметил Гейбриел.– Вы правы. К тому же леди обладает замечательным даром целительства. Её зовут миссис Розалинда Флеминг.Гейбриел почувствовал, как изменился тон Харроу. Добрые насмешливые нотки ушли, уступив место холодной сдержанности.– Что случилось с мистером Флемингом? – поинтересовался Гейбриел.– Хороший вопрос, – усмехнулся Харроу. – Разумеется, леди овдовела.Гейбриел обвел взглядом комнату, повинуясь своему охотничьему инстинкту и выискивая среди собравшихся в зале не жертву, а соперника. Такого же, как и он, охотника, скрывавшегося под маской светского человека.– А кто этот господин, который стоит в одиночестве возле пальмы? – спросил он. – Похоже, светские беседы не представляют для него интереса.Стоявший возле кадки мужчина всем своим видом демонстрировал, что единолично занял отдаленный уголок зала. И горе тому, кто посмел бы вторгнуться в его пространство.Харроу проследил за направлением взгляда Гейбриела и слегка нахмурился.– Это Уиллоуз. Мне известно о нем немногое. Он появился в обществе несколько месяцев назад. Коллекционирует антиквариат и предметы искусства. У него явно водятся деньги, но он никому об этом не рассказывает. По-моему, он приобрел несколько работ миссис Джонс для своего персонального музея.– Он женат?– Нет, – отозвался. Харроу. – Во всяком случае, нам об этом неизвестно.Гейбриел хотел было поинтересоваться, кто такие мы, но послушался внутреннего голоса и не стал этого делать.Запомнив имя Уиллоуз, молодой человек вновь занялся наблюдением, выискивая тех, кто держался отстраненно и надменно, тая в себе скрытую опасность.В течение следующих нескольких минут он добавил к своему списку еще три имени, снабженных подробными комментариями Харроу. Особое внимание он обращал на тех, кто, по словам молодого человека, покупал работы Венеции.– Вы великолепно осведомлены обо всем, что происходит в обществе, поздравляю, – сказал Гейбриел, когда поток информации Харроу наконец иссяк.– Все новости я узнаю в клубе. – Харроу сделал глоток шампанского. – Вы же знаете, как это бывает.– Я давно не жил в городе, – объяснил ему Гейбриел. – Так что не в курсе многих событий.«Как это верно», – подумал Гейбриел.Почти никто из семейства Джонсов не интересовался общественной жизнью. Сейчас это было на руку Гейбриелу, так как он мог свободно вращаться в свете, не рискуя быть узнанным.– Да, конечно, – отозвался Харроу. – И потом… эта ваша ужасная амнезия, последовавшая за несчастным случаем. Разумеется, это все оказало влияние на вашу память.Гейбриел неожиданно осознал, что расспросы зашли слишком далеко.«Харроу становится чересчур любопытным, не к добру».– Вы правы, – согласился он.– Когда вы в первый раз вспомнили, что у вас есть жена? – поинтересовался Харроу.– Память вернулась ко мне в тот день, когда я завтракал в отеле в Сан-Франциско, – начал фантазировать Гейбриел. – Я вдруг подумал, почему это рядом нет жены? Она могла бы налить мне чай. Я ведь знал, что такое уже было в моей жизни раньше, и начал думать, где бы мог ее оставить. А потом память внезапно вернулась ко мне.Харроу удивленно поднял брови.– Нужно, пожалуй, получить очень сильный удар по голове, чтобы забыть такую женщину, как миссис Джонс.– В самом деле, – согласился Гейбриел. – Впрочем, если бы вы сорвались со скалы, с вами произошло бы тоже самое.Гейбриел посмотрел на Венецию, стоявшую на другом конце зала в окружении каких-то людей. За спиной у нее висела «Спящая девушка» – последняя работа из серии «Сны». На темной, слегка расплывчатой фотографии была изображена девушка в ослепительно белом прозрачном платье, погруженная в спокойный сон. Стоило присмотреться к фотографии повнимательнее, как становилось понятно, что для съемки позировала Амелия. Возле фотографии на стенде был прикреплен бант, свидетельствовавший о том, что данная работа получила на выставке первый приз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78