Это случилось прошлой ночью, прямо перед домом Виктории. Роберт знал, что замок на двери крепкий, но это его отнюдь не успокоило. Виктории приходится ходить на работу и возвращаться поздно вечером — рано или поздно она окажется в руках какого-нибудь негодяя.Насколько он знает Викторию, она и мухи не обидит. Как же, черт возьми, она защитит свою жизнь в случае опасности?Роберт прижал пальцы к виску, где бешено колотилась маленькая жилка. Глубокий вдох не помог ему унять гнев от сознания собственного бессилия. Ему стало ясно, что он не сможет защитить Тори, пока она остаётся в этой чертовой дыре.Так больше не может продолжаться — это очевидно. * * * На следующий день Роберт вел себя довольно странно. Он был с Викторией молчаливее обычного, но постоянно шептался о чем-то с Макдугалом. У Виктории зародились смутные подозрения. В конце дня он ждал ее у магазина, как было условлено. Виктория давно уже перестала спорить с ним по поводу этого ежедневного эскорта. На споры и ссоры требовалось слишком много энергии и душевных сил, а потому Виктория решила подождать, пока ему самому надоест ходить за ней по пятам и он оставит ее в покое.Однако стоило девушке подумать об этом, как в сердце ее закрадывался тоскливый холодок одиночества. Незаметно для себя она уже успела привыкнуть к тому, что Роберт постоянно бродит поблизости. Если бы он вдруг куда-нибудь пропал, это бы несказанно ее удивило.Виктория поплотнее закуталась в шаль — путь до дома был неблизкий, минут двадцать пешком. На дворе еще стояло лето, но воздух становился все прохладнее. Выйдя на улицу, она заметила карету Роберта, стоявшую поодаль.— Я подумал, что нам сегодня придется прокатиться до дому, — пояснил Роберт.Виктория вопросительно вскинула бровь. Он пожал плечами.— Похоже, дождь собирается.Виктория подняла глаза. Небо затянуло белой пеленой. И Виктория решила не спорить. Она чувствовала себя ужасно усталой — сегодня ей целый день пришлось возиться с одной до крайности привередливой клиенткой.Виктория милостиво позволила Роберту подсадить себя в экипаж и, устроившись поудобнее на сиденье, со вздохом откинулась на плюшевую подушку.— У тебя был сегодня тяжелый день? — осведомился Роберт.— Уф, да. Графиня Уолкотт приходила. Ей угодить не так-то просто.Роберт удивленно вскинул брови.— Сара-Джейн? Боже правый, да ты заслуживаешь медали, раз умудрилась не поколотить ее.— Если хочешь знать, мне этого очень хотелось, — засмеялась Виктория. — Она невероятно тщеславна. И груба. Обозвала меня бестолковой курицей.— А ты что сказала на это?— Вслух-то я, конечно, ничего не сказала, — ответила Виктория с плутоватой улыбкой. — Но много чего сказала мысленно.Роберт негромко хмыкнул.— И что же ты сказала мысленно?— О много чего. Я прошлась по поводу ее носа и ее интеллекта.— Ну и как он, впечатляет?— — Вовсе нет, — ответила Виктория. — Я имею в виду ее интеллект.— Зато нос длиннющий?— Просто огромный. — Она захихикала. — У меня так и чесались руки немного его укоротить.— Хотел бы я на это посмотреть.— А я хотела бы это сделать, — покатываясь от смеха, выдавила Виктория. Впервые за долгое время она почувствовала себя легкомысленной и веселой.— Боже милосердный, — промолвил Роберт, криво усмехнувшись. — Можно подумать, тебе весело. Со мной. Нет, ты только представь себе!Виктория тут же угомонилась и нахмурилась.— А вот мне действительно сейчас хорошо, — продолжал он. — Мне так нравится, когда ты смеешься. Давно я не слышал твоего смеха.Виктория молчала, не зная, что ему ответить. Сказать, что ей с ним скучно, — значит нагло соврать. Но еще сложнее признаться — даже самой себе, — что ей весело в его обществе. Поэтому она сделала то, что представлялось ей наиболее приемлемым, а именно — зевнула.— Ты не против, если я подремлю минутку-другую? — спросила она, решив про себя, что сон — наилучший выход в создавшейся ситуации.— Нет, не против, — ответил он. — Я могу даже задернуть занавески на окнах.Виктория сонно вздохнула и закрыла глаза, так и не заметив, как на 'губах Роберта заиграла хитрая улыбка.Как ни странно, разбудила ее тишина. Виктория всегда считала, что Лондон — самый шумный город в мире, но сейчас она почему-то не слышала цоканья копыт по мостовой,Она с трудом разлепила веки.— С добрым утром, Виктория.— Как, уже утро? — удивилась она, еще не вполне очнувшись от сна. Роберт улыбнулся.— Это я так — в шутку. А ты и в самом деле заснула.— И как долго я спала?— Полчаса или около того. Наверное, ты очень устала сегодня.— Да, — рассеянно подтвердила она. — Очень устала. — И тут же встрепенулась:— Ты сказал «полчаса»? Но в таком случае мы должны уже приехать к моему дому.Роберт промолчал.Почуяв недоброе, Виктория метнулась к окну и отдернула занавески. За окном сгущались сумерки, но тем не менее она ясно видела деревья, кусты и корову.Корову?!Она обернулась к Роберту и подозрительно прищурила глаза.— Отвечай, где мы?Он сделал вид, что стряхивает пылинку с рукава.— По дороге к побережью, я полагаю.— К побережью? — Голос ее сорвался.— Нуда.— — И это все, что ты можешь мне сказать? — в ярости воскликнула она. Он улыбнулся.— Я мог бы признаться, что похитил тебя, но, думаю, ты уже и сама обо всем догадалась.Пальцы Виктории сами собой потянулись к его шее. Глава 14 Виктория никогда раньше не замечала за собой склонности к насилию — она и разозлиться-то толком не умела, — но от этого небрежного замечания Роберта просто рассвирепела.Уже не думая, что делает, она набросилась на него, как кошка, и вцепилась ему в горло мертвой хваткой.— Ты чудовище! Дьявол! — завопила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90