Вернувшись из леса и увидев, что Виллоу спит, Калеб укрыл ее одеялом. Она не проснулась и тогда, когда он отправился в лес и вернулся оттуда с охапкой елового лапника. Он сделал из него постель, а из молодых гибких ветвей соорудил над постелью нечто вроде навеса.Затем, ловко орудуя острым как бритва ножом, Калеб нарубил еще веток, заплел все дыры – и получился на диво прочный водонепроницаемый шалаш. Вход в него был небольшим и защищенным. Один брезент Калеб положил поверх шалаша, вторым накрыл лапник. Постеленное поверх брезента фланелевое одеяло стало простынею, два плотных шерстяных одеяла предназначались для того, чтобы укрыться… Постель для путешественников по дикой стране была готова.Когда Калеб вылез из шалаша, Виллоу продолжала крепко спать.– Виллоу, – позвал он, опустившись перед ней на корточки.Она не пошевелилась.Наклонившись к ее лицу, Калеб провел губами по щеке, ощутив запах лепестков розы и удивившись тому, как может женщина, проведя столько времени в трудном пути, сохранить его.– Я скоро вернусь, – сказал Калеб и отвел прядь золотистых волос от глаз девушки.Она вздохнула во сне и доверчиво потянулась к его руке. Калеб взял девушку на руки и встал. Удивительно маленький вес Виллоу поразил его и напомнил, насколько хрупкой она была и как много требовал он от нее в пути. Он чувствовал такую усталость, какой не знал со времени войны. Можно лишь догадываться, до какой степени была измотана Виллоу.Стараясь не разбудить ее, Калеб внес девушку в пахнущее хвоей убежище.– Поспи немножко, – прошептал он.Он провел тыльной стороной ладони по мягкой девичьей щеке и покинул шалаш так же тихо, как и солнце, опустившееся за горы. * * * Виллоу разбудили божественные запахи хлеба и лука, форели и мяса, а также пьянящий аромат кофе. И все это удивительным образом смешивалось с запахом хвои и горной прохладой.– Это мне снится, – пробормотала Виллоу, протирая глаза. Она повела носом, вдохнула. Пьянящие запахи не только не исчезли, но даже усилились.– Вы хотите есть или спать? – раздался голос Калеба совсем рядом с шалашом.Урчание в желудке у Виллоу было громким и красноречивым.Калеб засмеялся и направился к костру.– Поднимайтесь и принимайтесь за еду, голубушка.Через несколько минут Виллоу выбралась из шалаша. Небо над головой было золотисто-красным. Отдаленные вершины казались черными и неестественно остроконечными. На окраине поляны мирно паслись лошади. Сонную тишину нарушал лишь негромкий треск тщательно укрытого костерка.Калеб подал Виллоу старенькую оловянную тарелку и вилку, у которой один зубец был согнут. Виллоу с удивлением посмотрела на Калеба.– Я понимаю, что южной леди эта посуда может показаться убогой, но…– Да замолчите вы, ради бога! – перебила его Виллоу Она взяла тарелку и вилку и села, поджав ноги по-турецки, у костра. – Просто я удивляюсь тому, что у вас оказалась тарелка и вилка. Я думала, что у вас нет ничего, кроме длиннющего ножа, да сковородки, да еще кофейника с отбитым краем… А тут вдруг появляются такие вещи – вилки, тарелки… целый дом из хвойных веток.– Не было необходимости сервировать стол, чтобы поесть хлеб с мясом, – сказал Калеб, стараясь скрыть удовольствие. Он не без галантности предложил ей оловянную кружку. – Только будьте осторожны: горячий край может обжечь ваш нежный ротик.При свете костра карие глаза Виллоу строптиво сверкнули.– Я уже пила из оловянной кружки.– Я не знал, что утонченная южная леди благоволит к оловянной посуде.Что собиралась Виллоу ответить, осталось неизвестным, поскольку в этот момент ее внимание привлекло содержимое сковородки.– Форель?! – воскликнула она, не веря собственным глазам. – Где это вы умудрились добыть ее?– У подмытого берега на дальней окраине луга.– Я что-то не заметила, чтобы вы брали удочку.– Я и не брал.– Так как тогда…– Эти маленькие дьяволята унюхали запах мяса и запрыгнули прямо на сковородку.Виллоу открыла было рот, затем закрыла его и покачала головой, глядя на сочную, с аппетитной коричневой корочкой рыбу.– Калеб Блэк, вы удивительный и ужасный человек.Чуть улыбнувшись, он взял из ее рук оловянную тарелку, наклонился над сковородкой и концом своего охотничьего ножа ловко положил две рыбины на тарелку Виллоу.– Зелень? – спросил он.Виллоу молча кивнула головой. Калеб рядом с ней положил горку одуванчиков.– Как насчет горного лука и индейского сельдерея?– Пожалуйста, – сказала она еле слышно.На вкус форель оказалась даже аппетитней, чем на вид. Виллоу и Калеб не стали мешкать с едой, чтобы спускающаяся ночь не остудила пищу. И хотя Виллоу ела быстро, Калеб расправился с форелью еще раньше. Видя, с каким аппетитом она ест, Калеб улыбнулся, довольный тем, что доставил ей нежданную радость.– Меду? – спросил он, когда Виллоу отложила тарелку.– Что?– Не желаете ли положить меду на хлеб? – уточнил Калеб с улыбкой, видя удивленный взгляд девушки.– Я думала, что мы уже закончили ужин.– Я нашел дерево с медом. Пчелы уже улеглись спать и не слишком возражали, когда я утащил у них кусок сот.– Пчелы вас не ужалили? – спросила тотчас же Виллоу, пытаясь прочитать ответ в его лице.– Ну, может, разок-другой.Тихонько ахнув, она опустилась на колени перед Калебом.– Куда?– Сюда и сюда, – сказал он, пожимая плечами.Калеб почувствовал, как пальцы Виллоу легонько коснулись его заросших щетиной щек, лба, шеи, проверяя, нет ли следов укуса. Выражение тревоги на ее лице настолько разволновало Калеба, что к горлу его подступил комок. Кажется, уже целую вечность никто не проявлял такой заботы па поводу разного рода ран, которые ежедневно наносила ему жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99