От такой напряженной работы недолго и сойти в могилу.
“Мне надо продержаться до января. Я продержалась уже четыре года, значит, выдержу еще четырнадцать недель и четыре дня”.
Кэт повторила про себя эти слова и свои обещания. В январе она сократит нагрузку вполовину и снова начнет следить за собой. А до того времени жизнь казалась Кэт тюрьмой, дверь которой она закрыла собственными руками.
– Расскажи мне о своей тюрьме, Кэт.
Глава 3
– Ты волшебник, – промолвила Кэт, утопая в пене.
– Я? – удивился Трэвис.
– Да, ты читаешь мысли, а это явный признак волшебства.
Трэвис улыбнулся.
– Это совсем нетрудно. Едва мы обсудили тему тюрьмы, как ты откинулась на край ванны, будто условно освобожденный человек.
В этот момент Кэт была очень привлекательна. Она самозабвенно наслаждалась теплом, чистотой и своими ощущениями. Трэвис мечтал узнать, как эта женщина реагирует на прикосновения мужских губ к ее телу, но он ничего не сказал об этом.
Имя Кэт весьма подходило ей. Если бы Трэвис попытался взять ее силой, она исцарапала бы его как кошка.
– Тюрьма, – повторила она, вздохнув. – Неудивительно, что ты показался мне таким знакомым.
– Собрат по несчастью? – Искренняя улыбка Трэвиса излучала поразительное тепло.
– Мы одинаково думаем. – Кэт снова закрыла глаза. – Поэтому ты и кажешься мне знакомым.
Трэвис испытывал жгучее искушение познакомиться с ней поближе, но опасался коготков. Кроме того, он с удовольствием наблюдал, как ее покидало напряжение. Трэвис почти не сомневался, что недоверчивая Кэт подпускает к себе очень немногих. Вот только почему?
– Расскажи мне о своей тюрьме, – тихо попросил Трэвис.
– Ничего особенного. – Кэт подавила зевоту. – Я работаю для себя. Это значит, что когда у меня есть время, то нет денег, а если есть деньги, нет времени.
Глаза Трэвиса сузились при упоминании о деньгах, и он вперил в Кэт напряженный взгляд хищника. Она не обратила на это внимания. Теплая ванна доставляла ей неизъяснимое наслаждение.
– Неужели деньги так важны для тебя? – Трэвис холодно и проницательно взглянул на Кэт. Она молчала, не желая портить удовольствие, переполнявшее ее. Но поговорить все-таки очень хотелось, ведь Кэт не с кем было поболтать, кроме ближайшей соседки Шэрон, но та сейчас занята своими крошками – близнецами и семилетним, не по годам умным сыном.
– Кэт?
Она вздохнула.
– У меня есть брат и сестра – близнецы. Они завершают медицинское образование и поэтому не могут много работать, а того, что у них есть, хватает только на карманные расходы.
– Ты оплачиваешь их обучение в институте?
– Да, до января.
– А субсидии и кредиты?
– Ох, с этим у нас тоже проблемы, – ответила Кэт, зевая. – Но знаешь, сколько сейчас стоит обучение в институте?
Мысль о детях погасила последний лучик света в глазах Трэвиса, оставив в них только горечь.
– Нет, – тихо сказал он, – не знаю.
– Тысячи, тысячи и тысячи долларов. Боже, я даже не могла в это поверить. – Кэт медленно рисовала на воде круги кончиком пальца. – А тут еще моя дорогая, немного чокнутая мамочка. Она никогда не подписывала ни одного чека до смерти отца. Но потом подписала слишком много чеков, причем в основном по пустякам, пока не закончились все деньги.
Трэвис внимательно посмотрел на Кэт, но увидел лишь преданную любовь и терпимость к матери, пусть даже самой плохой.
– Значит, близнецы и мать, да? – удивился он, почему это звучит так знакомо. Но ведь все несчастные истории похожи одна на другую.
– Да. Если не считать моего дома. Я не в состоянии ежемесячно платить за аренду, пока в январе не внесу последнюю плату за обучение близнецов.
– А не утонешь?
– Нет, я хорошо плаваю. – Она погрузилась еще глубже в ласкающую теплую ванну. – Я влюбилась в свой дом шесть лет назад. А полгода назад его выставили на продажу. Если я не успею купить его до января, он будет продан, а мне останется лишь тосковать о нем.
– Ты взяла кредит?
– Шутишь? Я работаю только на себя, и банки ненавидят меня.
– Как же ты получила деньги? Ограбила один из ненавидящих тебя банков?
– Нет, я просто увеличила свой рабочий день с двенадцати до шестнадцати часов.
Трэвис рассмеялся.
– Если тебе не хватает семи дней в неделю, попробуй работать по ночам, так что ли?
– Я так и делаю.
– Работаешь по ночам?
– Конечно.
– Неужели деньги так важны для тебя?
На этот раз Кэт заметила его саркастический тон, открыла глаза и увидела, что губы Трэвиса вытянулись в тонкую полоску, а на лице запечатлелись раздражение и досада.
– Тебе бы нож в зубы, и ты был бы точь-в-точь Синей Бородой.
– Ты не ответила на мой вопрос.
– На какой?
– Насчет денег.
Кэт посмотрела на него так, будто он проявил такую же непрактичность, как и ее мамочка.
– Конечно, деньги имеют значение.
– Не для всех.
– Деньги не важны только для тех, у кого они уже есть.
– Возможно. Но, наверное, есть люди, вполне счастливые и без денег.
– Им не надо оплачивать мои счета.
– И тебя, конечно, очень обрадовало бы, если бы какой-нибудь хороший старый мальчик оплатил твои счета.
Кровь закипела в жилах у Кэт, когда она заметила легкое пренебрежение в голосе Трэвиса.
– Не беспокойся, мальчик Трэвис: я не собираюсь просить у тебя в долг.
С этими словами она выскочила из ванной. Повинуясь стремительному и внезапному порыву, Кэт вбежала в дом, подхватила свое фотооборудование и открыла дверь на лестницу, ведущую к берегу.
Но не успела она сдвинуться с места, как сильные руки захлопнули дверь у нее перед носом и сильные руки преградили ей путь.
Кэт чувствовала сзади горячее дыхание Трэвиса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83