Левая рука и вовсе онемела.
Услышав шелест бумаги, он предположил, что Эдмонд закончил письмо и теперь складывал его. Только бы он не сразу отправил это послание!
И как будто бы, чтобы помучить Джека, Эдмонд еще некоторое время прогуливался по комнате. Джек попробовал передвинуть свое онемевшее тело, но скрип паркета заставил его замереть.
И в тот момент, когда Джек подумал, что больше не в силах терпеть это, он услышал, как дверь открылась, затем закрылась, ключ повернулся, и в комнате снова стало темно.
Досчитав до ста, он очень осторожно выбрался из-под кровати и подкрался к двери. Приложив к ней ухо, Джек прислушался. Тихо. Он осторожно приоткрыл дверь и выскользнул в коридор, чтобы снова зажечь свечу. С еще большей решимостью Джек вернулся в комнату, чтобы продолжить поиски.
Шкатулка с письмами стояла на столе, и Джек внимательно осмотрел ее. Вытащив из кармана одну из шпилек Онории, он попробовал открыть ящичек. Но внутри не оказалось письма, написанного только что Эдмондом, зато лежало множество других писем, адресованных ему самому. Джек внимательно прочел их. Письма от торговцев одеждой, требующих уплаты за новый костюм для верховой езды, новые туфли и несколько пар перчаток. Весьма интересно. И другие письма, напоминающие Эдмонду Об «обязательствах джентльмена». Эдмонд погряз в долгах. И ему требовалась приличная сумма, как стало ясно из писем. Насколько же прибыльной была его ферма в Йоркшире? Если у него нет денег оплатить счета, его дела совсем плохи.
Настолько плохи, что он охотно согласился бы помочь своей кузине выкрасть ценное ожерелье?
Настолько плохи, что он пошел бы к сэру Ричарду и предложил тому сделку?
Или настолько плохи, что он сам собрался взять ожерелье?
Джек закрыл шкатулку и вышел из комнаты. Он хотел бы переговорить с Онорией о том, что он разузнал после того, как все уйдут по своим комнатам.
Приоткрыв дверь, он прислушивался, как гости расходились по спальням, но каждый раз, когда он собирался добежать до дверей Онории, на лестнице раздавались шаги, и он поспешно прятался за дверью. Джек боялся, что Онория заснет прежде, чем он сможет прийти к ней.
Наконец, на несколько минут воцарилась полная тишина. Джек пробежал на цыпочках по коридору и открыл дверь в комнату Онории. Она сидела за туалетным столиком, заплетая волосы. Когда Джек вошел в комнату, она резко обернулась.
— Что вы себе позволяете! — Онория ухватилась за накрахмаленный воротник своего пеньюара, как бы желая прикрыться.
Джек закрыл за собой дверь.
— Я надеялся, что вы еще не спите. Она еще крепче запахнула ворот.
— Вероятно, вы не ожидали меня, — усмехнулся Джек. — Хотя, должен сказать, что вы очаровательны в этом пеньюаре.
— О, уходите, прошу вас. Если кто-нибудь увидит вас здесь …
— Вы кого-то ждете?
— Нет!
— Значит, нас никто не увидит. — Он прошел к кровати и уселся на краешке.
— Где вы пропадали весь вечер? Дядя сказал, что вы плохо себя чувствуете.
— Я попал в ужасную ситуацию, если можно так выразиться.
— Что сучилось? — встревожилась Онория.
— Я обыскивал комнату вашего кузена, и он чуть не застал меня за этим занятием.
— Что вы делали в комнате Эдмонда?
— Я решил, что это необходимо. Он слишком много задавал мне вопросов сегодня. У меня возникли некоторые подозрения, и я хотел кое в чем разобраться.
— Тогда почему вы не спросили у него?
— Иногда истину можно отыскать лишь тайными способами.
Онория теребила свою косу.
— Вы что-нибудь нашли?
— Только то, что ваш кузен по уши в долгах.
— Эдмонд?!
— Похоже, он не такой уж процветающий йоркширский сквайр, каким хочет казаться.
— Какого рода долги?
— Он должен торговцам одеждой. У него также имеются карточные долги.
На ее лице отразилось облегчение.
— Другими словами, обычное дело для джентльмена.
— Может быть. Но я собираюсь понаблюдать за ним. Человек, доведенный до отчаяния, может отважиться на непредсказуемые поступки.
Джек наклонился вперед и взял в руки ее косу.
— В самом деле, вам не следует делать этого с вашими волосами. Вы мне нравитесь больше, когда распускаете их так, как вы это сделали тогда, в библиотеке.
Онория выдернула у него свою косу.
— Я предпочитаю так носить свои волосы, — отодвинув стул, она встала. — А теперь, я думаю, вам следует покинуть мою комнату.
— И вы не хотите заняться поисками сегодня?
— Не могу представить, где еще можно спрятать ожерелье. Думаю, вы правы, дядя не привезет его в дом из банка, пока не приедет принц. И вы можете лечь спать со спокойной душой.
Кивнув головой, Джек подошел ближе.
— Это приглашение? — Нет!
— Жаль, — он протянул руку и коснулся кружева на воротнике ее пеньюара. — Мне нравится видеть женщину в белых кружевах.
— Пожалуйста, уходите.
Не обращая внимания на ее слова, он приблизился, заключив ее в свои объятия. Онория ощутила легкий запах кларета, почувствовала пуговицы его жилета сквозь тонкую ткань пеньюара.
В одно мгновение она осознала, в каком опасном положении находилась здесь, в своей комнате, когда все в доме уже спали.
Опасность представлял не сам Джек, а то, как она вела себя с ним наедине. В следующее мгновение он прижался губами к ее рту, ласкал языком ее язык, и она позабыла все на свете, приятная истома наполнила все ее существо. Она закинула руки ему на плечи и порывисто прижалась к нему.
— Восхитительно… пробормотал Джек, осыпая поцелуями ее лицо и шею.
Его рука выводила загадочные узоры на ее спине, так, что ей становилось жарко и холодно одновременно.
Какая-то клеточка ее мозга кричала об опасности, говоря ей, что это невероятное безумие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93