Приношу вам свои извинения зато, что использовала вас и вашего грума в собственных целях. Но вы отказались помочь, и у меня не оставалось другого выхода.
– Вы, как обычно, раньше делаете что-то, а уже потом извиняетесь.
– Вы несправедливы ко мне! – воскликнула Порция и уже тише добавила: – Вам следует учесть важность случившегося. Понять, какое значение имеет эта встреча не только для меня, но и для моей матери. Вы не можете не признать, что все мои поступки совершались ради доброго дела и никому, в конце концов, не причинили зла.
– Да как вы можете об этом судить? – усмехнулся Пирс. – Не уверен, что вы способны отличить добро от зла. Вам все равно, к кому обращаться за помощью. Будь то друг или совершенно незнакомый человек. И вам, похоже, совершенно наплевать, насколько пагубными могут оказаться для них ваши действия.
– Возможно, мистер Пеннингтон, я и доставила вам некоторые хлопоты, однако было бы крайне несправедливым утверждать, что я использую всех подряд.
– А это место в доме адмирала Миддлтона, которому вы так обрадовались?.. Разве вы не использовали капитана Тернера, чтобы получить его? Разве не использовали свою подругу, дочь Джеймса Тернера, которая познакомила вас с капитаном, а затем обеспечила приглашением на бал? А как насчет пастора Хиггинса и его жены?
– Достаточно! – Голос Порции дрогнул – Вы, сэр, добились своего!
– Чего именно?
– Доказали мне, что я законченная эгоистка. А теперь прошу оставить меня. Хочу поразмыслить над своими недостатками, которые вы столь красноречиво описали.
Пирс сожалел, что позволил эмоциям взять над ним верх. Ему очень хотелось привлечь Порцию к себе и утешить, смягчить резкость только что сказанных слов.
У нее, разумеется, есть недостатки. Но у кого их нет?.. И не путает ли он ее с другой женщиной? Не пора ли ему изгнать из памяти призрачный образ Эммы?
– Итак, вы приступаете к своим новым обязанностям со дня на день? – уже более мягким тоном осведомился Пирс.
Две слезинки выкатились из глаз Порции.
– Надеюсь, вы не собираетесь мне помешать?
– Нет, конечно.
– Спасибо, – тихо произнесла она. Пирс шагнул к девушке.
– И как вы намерены добираться до Норт-Энда и обратно?
– Разумеется, пешком. Как и большинство жителей Бостона.
– Ну а в ненастье?
– Ничего страшного, мистер Пеннингтон. От дождя не растаю.
– Капитан Тернер, вне всякого сомнения, охотно стал бы вас возить.
– Просить его об этом я не собираюсь. Во всяком случае, вам, сэр, не стоит беспокоиться. Я вполне способна о себе позаботиться.
– Начиная с этого самого момента?
– Именно так.
– И от меня вам больше ничего не нужно? Порция, вспыхнув, опустила глаза.
– Ничего, мистер Пеннингтон. Еще раз приношу извинения за свою навязчивость и доставленное беспокойство. А также за то, что вам пришлось из-за меня прятаться за занавеску.
Взяв Порцию за подбородок, Пирс приподнял ей голову и заглянул в ее изумительные глаза.
– Значит, мы расстаемся окончательно? Вы больше не желаете меня видеть?
– По-моему, это вы не желаете, – тихо ответила Порция. Он провел пальцем по ее влажной щеке.
– Ну а вы хотели бы встретиться со мной снова?
– Вряд ли в этом есть смысл. – Порция еще больше зарделась и отвела глаза. – При каждой встрече мы либо ссоримся, либо нам мешают нежданные гости.
– Ссориться или нет, зависит от нас самых. А чтобы нам никто не мешал, это я могу устроить.
Склонив голову, Пирс попробовал на вкус ее солоноватую от слез кожу. Порция молчала, явно пребывая в нерешительности, но когда он обнял девушку и прильнул к ее губам, они разомкнулись, уступая напору его языка. Все ясно. Его влечет к ней, только и всего. Внутреннее чутье подсказывало Пирсу, что он не успокоится, пока не овладеет Порцией. Прижимая Порцию к себе, скользя ладонями по ее спине, Пирс вспомнил совет Натаниеля.
– Завтра, когда стемнеет, я пришлю за тобой Джека, – прошептал он, лаская губами мочку ее уха. – Мы поужинаем у меня дома, на Перчез-стрит.
– Ничего хорошего из этого не получится. У меня и без того полно проблем.
– Мы всего лишь поужинаем. Вдвоем, без посторонних. Обещаю вести себя по-джентльменски. Расскажешь, как вы с мисс Миддлтон собираетесь наслаждаться изысками французской поэзии.
– Мэри предупреждала: вы погубите меня.
Он взял ее руки, поцеловал сначала одну ладонь, затем другую.
– Но ведь ты хочешь того же, чего и я, – сказал Пирс. – До завтра!
Он с явной неохотой выпустил девушку из объятий и быстрым шагом вышел из гостиной.
Уильям Хиггинс с полным основанием мог гордиться своей репутацией. Он знал, что среди священнослужителей есть немало таких, кто, избрав созерцательный образ жизни, пытается избежать проблем, нередко преподносимых обществом. Сам пастор не принадлежал к числу подобных представителей духовенства и, как бы ни было трудно, выполнял данные обещания. Он не мог бросить на произвол судьбы тех, кто однажды ему доверился.
И теперь искал выход из ситуации, связанной с уходом Порции из его дома.
После почти двенадцати лет совместной жизни он хорошо научился понимать свою жену, обладавшую довольно-таки непреклонной натурой. Кроме того, пастор давно был знаком с Порцией и осознавал, что эта девушка вполне способна подтолкнуть Мэри к не совсем обдуманным действиям. Его огорчило то, что ни одна из женщин не обратилась к нему за советом, не дав ему возможности выступить миротворцем в их конфликте. И вот теперь, к концу второго дня, не видя признаков раскаяния ни у одной из них, Уильям решил вмешаться. Как-никак он несет ответственность за судьбу Порции.
Оторвав взгляд от раскрытого сборника псалмов, пастор посмотрел на жену, склонившуюся над вышиванием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93