Он выглядел потрясающе красивым в своей форме.Когда Морган подал ей руку, она остановила его:— Перед тем как мы пойдем, я хочу тебе кое-что сказать.Морган удивленно поднял брови.— Прошлым утром… когда мы поссорились… Я не собиралась выполнять те угрозы, о которых говорила. Я просто совершенно вышла из себя. — «И пыталась задеть тебя так же больно, как ты меня». — Иногда я совсем теряю голову.— Иногда?— Я хотела, чтобы ты это знал. — Она подумала, что ей следовало рассказать Моргану и правду о полковнике, но скорее всего он в это не поверит. И одного признания за вечер для ее гордости было слишком много. Силвер направилась к двери.— Подожди минуту. — Морган шагнул к сундуку у изголовья койки, порылся в одеялах и простынях, которые там хранились, и достал жемчужное ожерелье. Он приобрел его у одного испанского матроса, думая порадовать кого-нибудь из своих подруг, и когда «Саванна» подходила к Барбадосу, решил подарить ожерелье Лидии, однако удержался от этого, сам не зная почему.— К этому платью требуется какое-нибудь украшение, — сказал Морган, прикладывая ожерелье к шее Силвер. — Так гораздо лучше. — Щелкнув замочком ожерелья, он раскрыл ладони, и в них блеснули две жемчужные серьги.— Какая прелесть! — Пальцы Силвер пробежали по круглым жемчужинам. Торопливо надев сережки, она повернулась к Моргану, ожидая услышать его оценку. — Кому они принадлежат?Морган молча оглядел, как уютно устроились бусы у ямочки в основании ее шеи, как матовый отблеск жемчуга сливается с блеском ее серебристых волос.— Тебе, — ответил он. — Они не могут принадлежать никому другому.— Но я не могу…— Нам пора идти, — прервал он ее. — Мне не хотелось бы опаздывать. — Он чувствовал, что поступил правильно, подарив украшения Силвер, хотя и не мог объяснить себе почему. Он поднял ее сумку, подхватил свою и, когда Силвер взяла его под руку, вывел ее из каюты. Когда они появились на палубе, то увидели Гамильтона Рейли и Константина Баклэнда, стоящих у поручней.— Дорогая, вы выглядите прелестно, — расцвел полковник.Силвер не удержалась от улыбки:— Благодарю вас, полковник.— Надеюсь, вы оставите мне один танец, — умоляюще произнес Гамильтон.Морган едва сдержал желание ответить им, что все ее танцы уже заняты. Черт побери, эта женщина умеет забираться мужчинам под самую кожу. Ведьма или нет, Баклэнд или нет, но он хотел ее. Это было бесполезно отрицать. Тем не менее он больше не будет связываться с ней никогда.И он боялся, что от этой мысли будет хотеть ее только сильнее.
У пристани их ожидало прекрасное черное ландо, запряженное парой вороных лошадей. Верх ландо был опущен, на месте кучера сидел слуга в красной ливрее. Морган помог Силвер подняться, затем забрался в ландо сам и откинулся на мягкое кожаное сиденье. За ним последовали Рейли и Баклэнд.Экипаж двинулся в центр города по грязным улицам, мимо причалов, у которых покачивались на волнах рыбацкие суденышки.— Здесь ловят креветок, — произнес Морган. — Это основной местный промысел. — Рыбный запах в пыльном воздухе был ощутим даже далеко от берега, несмотря на то, что на всем Юкатане сейчас был мертвый сезон, когда от жары и духоты вся активность замирает практически полностью. — А выращивают по большей части генекен — растение, из которого изготавливают пеньку.Они проехали несколько улиц. Парки делали город очень живописным, и Силвер вспомнила картины европейских художников, висевшие в ее доме.— Самая старая церковь на Юкатане, — сказал ей Морган, показывая на огромное каменное строение. — Францисканский собор, построенный в 1540 году.— Очень внушительный, — заметил Гамильтон.— На мой взгляд, уж очень древний, — произнес полковник.На улицах было немноголюдно — крестьяне, возвращавшиеся домой после работы, несколько пьяных горожан перед питейными заведениями, солдаты, а также хорошо одетые дамы и джентльмены, направляющиеся в один из ресторанов Кампече.— Здесь едят большей частью креветки и рыбу, — продолжил Морган свой рассказ. — Но также кочинита пибил, свинину, запеченную в банановых листьях, приправленную ачиоте — это такая паста.— Где ты научился говорить по-испански? — спросила Силвер, вспомнив слова Гамильтона. Она решила быть такой же любезной, как и он, несмотря на их размолвку.— Я провел какое-то время в Испании и, конечно, часто бывал здесь. Как и в большинстве городов Мексики. — Хотя он и хотел выглядеть дружелюбным, каждый раз, когда его взгляд останавливался на ней, у краешков его губ появлялись жесткие складки. То, что он с ней не по своей воле, было более чем очевидно.Но тем не менее Силвер была рада его обществу. Даже такое натянутое общение помогало ей справиться со своими нервами.— Должен сказать, что мне нравятся мексиканцы, — произнес Морган. — Хотя я уверен, что лейтенант Рейли и полковник Баклэнд имеют к ним смешанные чувства.— А почему бы нам их не иметь? — вдруг стал жестким тон Баклэнда. — Они вырезали сто восемьдесят семь наших парней в Аламо После провозглашения независимой Республики Техас в 1836 году мексиканские войска, которые возглавлял фактический диктатор Мексики Лопес де Санта Анна, взяли один. из оплотов сторонников независимости, город Аламо, и практически полностью перебили как защитников города, так и его население.

, не говоря уж о трехстах пятидесяти несчастных в Голиаде. Один Бог знает, что они сделали с пятьюдесятью морскими пехотинцами, которых держат в плену. Вы не забыли, что там находится и ваш брат?Было видно, как напрягся от этих слов Морган.— Вы не правы, полковник. Генерал Санта Анна не из тех людей, к которым я отношусь хорошо, но генерал Каналес — прекрасный человек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112