— Что? О чем ты говоришь?Доминик коснулся рукой головы, словно стараясь прийти в себя.— Пойдем в вардо? Ты боишься, что нас кто-то увидит?Он протянул к ней руки, но она увернулась.— Я говорила тебе, что этого не будет. Ты думаешь, я дура? Ты думаешь, я не понимаю, к чему это приведет?Глаза Доминика по-прежнему блестели, но выражение их изменилось.— К постели, Катрина. Туда, где мы оба хотим оказаться.— Ошибаешься, Доминик. Может, ты этого и хочешь, а я — нет.— Не притворяйся. Ты хочешь этого так же сильно, как и я.Господи, как же он прав!— Нисколько не хочу.Кэтрин отвернулась, и взгляд ее упал на плеть, висящую на стене вагончика. Сняв ее с гвоздя, Катрин протянула ее Доминику.— Ты сказал, что если мы ляжем вместе, то это произойдет не под угрозой порки. Так вот, ты можешь только заставить меня. Если ты этого добиваешься — сделай это сейчас.Доминик стиснул зубы, и лицо его сразу стало жестким. Он пристально посмотрел на девушку, потом взял плетку из ее рук. Кэтрин вспоминала его поцелуи, вспоминала, что чувствовала при этом. Представила, как должно быть приятно ласкать его, чувствовать его ласковые руки. Она взглянула на плеть. В этот момент она готова была взмолиться, чтобы он ударил ее, заставил ее сделать то, что, как знали они оба, она хотела больше всего на свете.Доминик отбросил плеть.— Похоже, любовь моя, я еще больший дурак, чем ты.И, бросив на нее последний взгляд, он ушел в ночь.Кэтрин смотрела ему вслед. Она изо всех сил сдерживалась, чтобы не побежать за ним, не упасть в его объятия и не попросить снова ее целовать.С трудом заставила она себя отвести взгляд. Слезы навернулись на глаза. Когда она в последний раз позволяла себе плакать? Еще никогда ей так не хотелось разреветься, еще никогда она не чувствовала себя такой несчастной. Но она не могла разрешить себе подобную слабость. Никогда больше.Кэтрин, покачиваясь, поднялась по лесенке. Завтра они пойдут на ярмарку в деревню. Может быть, там ей удастся найти путь к спасению.Доминик работал с угрюмым ожесточением, чтобы немного остудить свою ярость. Он был очень близок к тому, чтобы ногой распахнуть дверь своего вардо, схватить Кэтрин и всей силой вонзиться в ее маленькое тело. Ни на минуту он не сомневался, что ей это будет чертовски приятно. Но… Ни разу в жизни он не брал женщину силой и не собирался делать это сейчас.Похлопав по морде молодую кобылу, он достал припаренный сахар.— Завтра, — проговорил он, лаская животное, — если хорошо будешь себя вести, получишь еще.Кого другого он, может, и продаст, да только не Сумаджи. Уж очень она была хороша. Вместе с ее дружком, большим серым жеребцом Реем, они пополнят его английский табун.— Ну почему Катрин не может хоть отчасти стать такой же ласковой и покорной? — спросил он, думая об упрямой маленькой чертовке, оставшейся в таборе. Даже сейчас тело его не желало успокоиться без нее; боль, видно, придется терпеть не один час. Он буквально чувствовал в руке тяжесть ее грудей.И все же она удивляла его. Откуда столько воли? Столько сил сопротивляться? А как она танцевала — огонь! Она сгорала от желания. Каждое движение говорило об ее страсти! Он был уверен, что Кэтрин пойдет в постель добровольно.Но она отказалась!Доминик сжал уздечку так, что костяшки пальцев побелели. Господи, эта рыжая ведьмочка превращает его жизнь в ад! Он думал о том, как целовал ее, как отвечала она на его поцелуй. Если ему сейчас так плохо, то как должна себя чувствовать она? Доминик был готов поспорить, что Кэтрин этой ночью будет спать не лучше его самого. Время. Только время может ему помочь. Она скоро не выдержит. Если бы у него было еще хоть несколько дней…Доминик улыбнулся. Может быть, у него будут эти дни. Он ведь решил задержаться, и, кроме того, в Англию они поедут вместе. Он обещал помочь ей. Что ж, приедут в Англию — а там видно будет.Эх, надо было сказать, что плата за помощь — ночь, проведенная с ним. Но нет. Это было не в его характере.Он терпеть не мог покупать людей. Нет, лучше подождать еще немного.Кэтрин — женщина страстная. Рано или поздно она сдастся. Глава 7 Когда кипит в котле водаИ ждут цыгане ужин,Печальна участь петуха,И пусть судьба его горька,Жалеть о нем не нужно.Зачем гадать цыганке,Что молодую ждет,Когда про то, что будет,Известно наперед. Цыганская поэма. Чарльз Годфри Лиланд Кэтрин старательно избегала Доминика все утро. Он работал с лошадьми, кормил их, чистил, расчесывал им гривы и хвосты, вплетал в них ленты. Кэтрин была уверена, что он все еще сердится.Кроме того, после их горячего объяснения она пережила самую странную, самую неуютную ночь в своей жизни. Она вертелась, никак не могла успокоиться, все думала о Доминике, все вспоминала, как он целовал ее, а когда засыпала, просыпалась вся в поту.Под конец она решила, что подхватила какую-то болезнь.— Смотри, куда идешь, — пробурчала Перса. — Прямо в костер лезешь.И правда, Кэтрин едва не сбила железный треножник, на котором стоял котел.— Простите. Задумалась о ярмарке. Доминик обещал меня взять.После того, что произошло ночью, он, скорее всего, отправится туда без нее.— Я должна была догадаться, что ты думала о моем сыне. Он очень красив, правда?— Да— Тебе он нравится?— Он добрый.— И это все? Он для тебя всего лишь добрый? Я так не думаю. Домини силен, красив. Настоящий мужчина. А ты страстная женщина. Ты хочешь его. Так почему ты не пускаешь его к себе в постель?Кэтрин почувствовала, что краснеет.— Он мне не муж.Кэтрин знала, что каким бы сильным ни было взаимное влечение, Доминик не муж ее и никогда им не будет.Он цыган, она графиня. Вскоре она покинет его, оставит в прошлом этот кусок жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102