— Люби меня, Коби, и я смогу все это пережить.
К ужасу Коби, воспоминания о былой любви и знакомый, такой родной ее запах возбудили его. На мгновение он сжал ее в объятиях, а Сюзанна прильнула к нему со вздохом… словно его жена…
Жена! Коби вспомнил о Дине, оставшейся в Париже. Он отшатнулся.
— Нет! — Сюзанна прижала его к себе и набросилась на него с поцелуями. Неожиданно она превратилась в соблазнительницу. Она была его первой любовью, несчастной любовью. Коби пытался напомнить себе о Дине, но чувствовал, как откликается его тело…
Сюзанна поняла, что побеждает.
— Сейчас, Коби, сейчас, — прошептала она, — после всех этих лет.
Ее голос вырвал Коби из забытья. Он отвернулся; прямо перед ним стояло открытое пианино. Коби с силой стукнул по клавишам сжатыми кулаками, и нестройный звук полностью выражал его чувства.
Он разрывался пополам. Слишком часто в своей жизни он оказывался перед ужасной дилеммой, когда любое действие вело к поражению. Как выбрать меньшее из двух зол? Лечь с Сюзанной в постель означало предать Дину, а отказ грозил навсегда испортить отношения со сводной сестрой.
— Нет, Сюзанна, — сказал Коби, поворачиваясь к ней. По ее лицу текли слезы, и она все еще пыталась привлечь его к себе. — Слишком поздно. Мальчик, которого ты любила, давно мертв. Он сгинул в Аризоне, и никогда уже не воскреснет. А мужчина, который пришел ему на смену, знал, что ты была права, когда отказывала ему в близости, даже если в то время это и разбивало ему сердце. Я все еще люблю тебя, Сюзанна, но люблю как сестру. Если сейчас я лягу с тобой в постель, это будет не только уступка бездумной похоти, но и предательство по отношению к моей жене. Я не могу изменить Дине, Сюзанна, даже ради тебя. Она и так слишком много страдала. Этого она не заслуживает.
— Она не любит тебя, — бросила ему Сюзанна.
— Да. Но я не хочу использовать тебя, как утешительный приз, Сюзанна. У меня осталось немного чести. Я не смогу предать свою жену, когда еще и месяца не прошло после нашей свадьбы. Ты была права, когда отвергла меня много лет назад, и теперь нам придется жить с этим.
— Если бы я приняла тебя, когда ты узнал об обстоятельствах своего рождения, — ответила женщина, — ты не уехал бы в Аризону и не стал бы таким, какой ты сейчас. Я сама убила того невинного мальчика. А когда ты вернулся, я с трудом тебя узнала. Что случилось, Коби, что с тобой случилось?
— Я вырос, — сказал он грубо, — и тебе следует повзрослеть. Может это хоть немного тебя утешит, но я уехал на юго-запад не из-за твоего отказа. Причина была другая. То, что изменило меня, произошло там, и это никак не связано с моей прежней жизнью в Нью-Йорке… и с тобой.
Сюзанна словно не слышала его слов.
— Я так хочу стать матерью, пока не поздно, — взмолилась она. — Он никогда не даст мне ребенка. А ты можешь, Коби, ты можешь.
Ничего хуже она предложить не могла.
— Что?! Сотворить еще одного несчастного ублюдка?! Нам всем приходится выбирать, Сюзанна, и жить со своим выбором. Ты сделала выбор десять лет назад и тем самым изменила наши жизни. Но я не собираюсь обрекать ни в чем не повинное существо на все то, что пришлось вытерпеть мне.
— Никто не считает тебя… — начала Сюзанна, но с болью поняла, что больше ей нечего ему сказать. Все, что было между ними, закончилось, но она не удержалась от горестного восклицания, — Ты так жесток, Коби, я никогда не думала…
Когда Коби повернулся к ней, на его лице было столько страдания, что она отшатнулась.
— Нет, Сюзанна. Если я и жесток, то это к лучшему. Я могу сейчас утешить тебя, но подумай сама, чем все это закончится?
Он снова сел и будничным тоном произнес:
— Чай еще не остыл. Позволь, я налью тебе еще одну чашку.
Что сказать? Что сделать? Ничего. Слова бесполезны. И снова, какое из зол окажется меньшим? Бессмысленно говорить ей: «Настанет день, и ты поймешь, что поступила правильно», потому что сейчас ничто не поможет Сюзанне в ее горе…
Коби протянул ей чашку с чаем.
— Выпей, Сюзанна, тебе станет легче.
Она рассеянно взяла чашку и выпила все до последней капли, символизирующей то, что осталось от ее жизни.
Сидя рядом с Диной, Коби пытался забыть лицо Сюзанны, когда она уходила.
Он взглянул в полные надежды глаза Дины и подумал: «Я был прав, что не изменил жене, даже если не люблю ее, но как бы мне хотелось избежать этой мучительной дилеммы. Одно хорошо: мне легко с ней… но было бы по-другому, если бы я уступил желанию Сюзанны. А скоро, надеюсь, и Дине будет так же легко со мной».
Девятая глава
В ту ночь, готовясь ко сну, Дина размышляла о своем муже и об их не свершившемся браке.
В одном она была уверена. Рано или поздно Коби сделает шаг ей навстречу, но это не значит, что он оттолкнет ее, если она устанет от ожидания и сама обратится к нему… При этой мысли девушка покраснела, но теперь она изучила Коби достаточно хорошо и знала, что он не способен на такую жестокость.
Так стоит или нет самой прийти к нему? Чувство юмора подсказало ей выход: нужно взять ромашку, но вместо «Любит? Не любит?», спрашивать «Прийти? Не прийти?». Беда в том, что в предместье Сен-Жермен ромашки не растут. Придется ждать возвращения домой или в Мурингс, где их полно!
В том-то и дело. Чужой город, такой искусственный при всей своей красоте и утонченности, — не самое подходящее место для первой брачной ночи.
Дина не подозревала, что ее муж, взволнованный объяснением со сводной сестрой, пришел к такому же выводу. Он решил дождаться отъезда в Лондон, где Дина окажется в знакомом ей окружении. Да, скоро они вернутся в Лондон, и будь, что будет!
Сэр Рэтклифф Хинидж понял, что ненавидит мистера Джейкоба Гранта всей душой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60