Девочка пообедала и поднялась наверх, прихватив про запас тарелку с пудингом. Она очень старалась вести себя тихо, потому что понимала – Элли неважно себя чувствует и расстроена. Теперь Харриет была просто ангелом. Сидела за туалетным столиком и рисовала.
Она рисует? Элли сняла со лба салфетку, смоченную в лавандовой воде, спрыгнула с кровати, чуть не споткнувшись по дороге о собаку, и выхватила из рук подопечной румяна, губную помаду, пудру и маленькую баночку с чем-то темным.
– Немедленно вымойте лицо, юная леди! – приказала Элли, протягивая руку за снятой салфеткой. – Сию же минуту!
И не дожидаясь, когда девочка возьмет салфетку, Элли принялась оттирать ее щеки; она не жалела сил, стараясь удалить грим, а если удастся, то и веснушки с лица Харриет.
– Где ты взяла эти… эти мерзкие краски? – воскликнула Элли, перекрикивая завывания девочки.
Собака тоже начала подвывать, но затихла, когда Элли пригрозила ей мокрой салфеткой.
– Я выиграла, их у мисс Соланж. Это та хорошенькая черноволосая леди.
Многие женщины, работающие у капитана Эндикотта, были черноволосыми и хорошенькими, так что объяснение Харриет ничего не дало Элли, да это и не имело значения. Харриет не следовало разговаривать с женщинами, которые красят себе лица, тем более заключать с ними пари. Миссис Семпл хватил бы удар… по дороге на ее новую родину с деньгами Харриет. Одно дело – воровство, другое – заключение пари.
– Выиграла? Что ты хочешь этим сказать? Ты играла с ней в кости?
– Нет. Она поспорила, что я не смогу съесть за обедом пять порций заливного угря. И я смогла.
– Ох. – Говорить девочке, что нельзя заключать пари, тогда как ее опекун владеет игорным домом, – пустая трата времени. Равно как и запретить ей разговаривать с женщинами, с которыми они обедают. Кажется, в этом доме крашеные женщины будут единственным обществом Харриет.
– Ты слишком мала для того, чтобы краситься. Тебе не нужно этого делать, ты и так хорошенькая.
– Тогда возьмите их себе, если хотите.
Это потому что она старая и некрасивая? Элли принялась тереть щеки Харриет еще усерднее.
– А знаете, что я сегодня еще делала? – спросила девочка, когда Элли закончила вытирать с нее румяна.
– Не знаю и знать не хочу, – сказала Элли, сама же подумала, что, возможно, выслушав рассказ девочки, она повеселеет.
В сущности, что Харриет могла ей рассказать? Жизнь ее была проста и незатейлива. Уроки, прогулка в парке, игра с собакой в саду позади дома. Все это нормальные, приличные занятия для девочки. Хотя, безусловно, Харриет нуждалась в распорядке дня, какой был в школе. Там девочка проводила дни с пользой. А здесь? Как она развлекалась в клубе Эндикотта? Сначала помогала повару готовить пироги с мясом, но при этом съела половину теста и скормила Джокеру половину мяса. Пока повар расставлял по полкам горшки и сковородки, Харриет съела почти все пирожные с клубникой, а те, что не смогла съесть, положила в карманы и убежала.
Потом она помогала Змею драить капитанские сапоги. Он пользовался для этого шампанским. Харриет попробовала немножко шампанского.
Мистер Даунз доставал из погреба вино, чтобы подать его вечером. Харриет и его попробовала.
Одна из девушек укладывала вещи, собираясь съехать. Харриет послали ей помогать и дали за это коробку конфет.
– Как вы думаете, птички устраивают любовные гнездышки на деревьях?
На этот вопрос Элли не ответила, но терпеливо кивнула:
– Продолжай, милочка. Что ты делала потом? Домашнее задание по арифметике?
В некотором смысле. Другая девушка дала Харриет монетку и послала ее в соседнюю лавочку за одеколоном, и аптекарь дал Харриет мешочек лакричных леденцов.
Потом папа Джек велел Дарле и мистеру Даунзу увести Харриет прочь после того, как она так хорошо смазала кремом колесо рулетки, и они купили ей лимонное мороженое. Мистер Даунз позволил ей съесть порцию мороженого, а пока Харриет ела, он держал под столом за руку Дарлу. Потом папа Джек купил ей в соседней лавке пакетик мятных леденцов, чтобы показать, что он больше не сердится. А миссис Крандалл вернулась домой с тазиком свиных ножек.
– Я не очень хорошо себя чувствую, мисс Силвер, – наконец сказала девочка.
– И я тоже, милочка, – вздохнула Элли.
Как можно было оставить ребенка одного в подобном месте?
Однако Харриет и на самом деле чувствовала себя неважно. Она долго стонала и тяжело вздыхала, а когда легла в постель, металась больше обычного. Потом ее стошнило прямо на постель, в которой они спали вместе…
Глава 14
Слава Богу, Элли знала, где находится буфет и ватерклозет. Ей никого не пришлось звать на помощь, а потом сидеть и ждать, придет ли кто-нибудь. Капитан Эндикотт и все его служащие были заняты внизу, они выполняли свои обязанности – обслуживали клиентов; обязанностью Элли было присматривать за Харриет.
В конце концов, девочка уснула, однако через час опять проснулась. На этот раз у Элли были наготове таз и чистое полотенце. Она не тревожилась, что Харриет подхватила какую-то серьезную или смертельную болезнь, она беспокоилась только о том, что ее и саму может стошнить.
Наконец Харриет задремала. Элли же не осмелилась уснуть; она сидела при свече в ночной рубашке и читала.
Иногда до нее доносились чьи-то огорченные возгласы или чьи-то шаги в коридоре. Она оставила дверь в гостиную открытой на тот случай, если капитан Эндикотт или кто-то еще пройдет по холлу, чтобы послать за чаем или лекарством для Харриет. Элли не хотела спускаться вниз сама, там можно было случайно встретиться с кем-нибудь из игроков. Она даже не хотела воспользоваться лестницей для слуг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89