Рэйчел весело рассмеялась:
– Папа знает только Нью-Йорк. Он никогда отсюда не выезжал. Ну и я, разумеется, тоже.
– Могу вас заверить, что Каролина – замечательное место, а Дарем расположен в живописных местах. Свежий воздух, климат теплый, даже жаркий. Темп жизни совсем иной, чем здесь. Город-то небольшой, на улицах и в помине нет такого движения, как в Нью-Йорке. Много зелени, цветов...
– А зачем вы нам это рассказываете? – перебил его Джейкоб.
– Хочу вас взять на работу, мистер Левкович. Вас и вашу дочь. Предлагаю работу на табачной фабрике «Кинг». Но не только это. Хочу, чтобы вы завербовали людей к нам на работу. К осени нужно по меньшей мере пятьдесят человек, чтобы начать выпуск сигарет. Передайте, что платить я буду семьдесят центов за каждую тысячу сигарет. Кроме того, мы оплатим проезд до Дарема по железной дороге.
Джейкоб почесал затылок.
– Но люди захотят поехать со своими семьями.
– Естественно, пусть приезжают. Мы всем оплатим проезд, – заверил его Бен. – Скажите, каковы у вас жилищные условия?
– О, мистер Ашер, – ответила Рэйчел, – люди живут в трущобах, ютятся в комнатках. В домах грязно, полно крыс и тараканов. Хозяева сдирают с нас деньги, а сами ничего не делают для того, чтобы привести жилье в порядок.
– Тогда вам мое предложение покажется еще более привлекательным, – сказал Бен. – В Дареме каждая семья получит в свое распоряжение дом с большим двором и садиком. Если вы возьметесь нанять рабочих, мистер Левкович, я сразу же по приезде начну подыскивать подходящие дома. У нас с этим проблем нет – ведь много их после войны пустует.
– Здорово! – воскликнула Рэйчел в восторге. – Потрясающе! – Она схватила отца за руку. – Папа! Что ты скажешь?
Джейкоб пребывал в глубокой задумчивости. Он помолчал немного, потом сказал:
– Боязно, Рэйчел. Если бы я был один, то и раздумывать не стал бы, а у меня на руках дочь...
– Мне уже двадцать один год, – заявила она, гордо подняв голову. – И я вовсе не маленький ребенок, чтобы обо мне беспокоиться.
– Но этот город стал моим домом.
– Домом? – вспыхнула Рэйчел. – Да хуже этого города вообще ничего нет! Ты только подумай, там можно дышать свежим воздухом, видеть солнечный свет! – Она обратилась к Бену: – Я считаю ваше предложение просто великолепным, мистер Ашер.
Джейкоб снова погрузился в свои мысли.
– А евреи? В вашем Дареме есть евреи? – вдруг спросил он.
Бен опешил.
– Не очень много, мистер Левкович.
– А молодые евреи, неженатые, разумеется?
– Боюсь, еще меньше.
– Вот видишь? – обратился он к дочери. – Мы никуда не едем.
– Почему, папа? Какое это имеет отношение к тому, ехать нам или нет?
– Тебе нужны женихи, дочь моя. Пора выходить замуж.
– Папа! – Рэйчел вспыхнула и потупила взор. – Не время говорить об этом.
– Почему? – настаивал отец. – Это серьезное дело.
– Нехорошо обсуждать такие вопросы при постороннем! – объяснила она, показав глазами на Бена.
– Но ведь в семьях рабочих есть молодые парни, – решил вставить свое слово Бен, – среди которых можно найти девушке жениха.
– Вы хотите, чтобы моя Рэйчел вышла за рабочего табачной фабрики? Разве это выгодный жених?
– Папа! Хватит! – Она сверкнула глазами и ударила ладонью по столу.
– У меня на родине...
– Ты сейчас не на родине, папа. А кроме того, мистер Ашер... – Она неожиданно посмотрела на Бена, и в глазах ее появились бесовские огоньки. – Вот он из Дарема и наверняка выгодный жених, если еще не женат, конечно.
– Я не женат, – поспешил заверить ее Бен. Настала очередь Джейкоба возмутиться.
– Рэйчел! Девушке не пристало говорить такие вещи!
– Как это? – с невинным видом удивилась она. – Я просто хотела доказать тебе, что раз в Дареме есть такой жених, как мистер Ашер, то там найдутся и другие!
Отец спрятал улыбку, а Рэйчел обратилась к Бену:
– Мы принимаем ваше предложение, мистер Ашер.
– Девочка! С каких это пор ты решаешь за меня? – с грозным видом спросил Джейкоб.
Она продолжала говорить с Беном:
– Не обращайте внимания на папу. Он любит прикинуться строгим и поворчать. На самом деле ему ваша идея нравится. Рабочие у вас будут, мистер Ашер.
Наступило горячее в буквальном смысле время засевания табака. Фермеры, готовясь к высадке семян, жгли костры на грядках. Собрался сеять табак и Брэдли Холлистер. Шарлотта просила предупредить о дне знаменательного события. Как только Джимми привез ей эту весть, она сразу же разыскала Клинта.
– Я узнала, что мистер Холлистер будет прогревать грядки сегодня ночью. Хочу поехать посмотреть. Зрелище, надо сказать, впечатляющее. Там все его соседи соберутся. Поедешь со мной?
Клинт пожал плечами.
– Не понимаю, зачем мне туда ехать, Лотта. Чтобы торговать табаком, вовсе не нужно разбираться во всех тонкостях, но ты, я вижу, не согласна.
– Ты обязан знать все. С самого начала, когда семена сеют в землю, и до конца, когда собирают листья и просушивают их. Поехали, не пожалеешь. У тебя же нет неотложных дел сегодня.
– Я занимаюсь тем, что завожу знакомства, а это не менее важно. Собирался встретиться с одним банкиром, но... – Он улыбнулся и взял ее под руку. – Думаю, что гораздо приятнее будет провести время с тобой.
Сезон посева табака начинается в январе. Дождавшись тепла, фермеры готовили грядки. Правда, кое-где еще лежал снег. Но он не помеха: в солнечный день быстро тает – слишком тонкий слой лежит на земле.
Брэдли Холлистер уже нашел подходящее место для первой грядки. Они с Джимми взрыхлили землю в низине и натаскали туда хвороста, разложив его аккуратно по всей поверхности. Теперь оставалось дождаться ночи, чтобы поджечь его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90