— Наутро после нашей проклятой свадьбы отец оставил меня, довольный тем, что так выгодно избавился, от обузы. Мне было всего пятнадцать, Джерваз, я была напугана, ты изнасиловал меня! Он бросил меня, не оставив мне ни пенни! Из вещей у меня была лишь та одежда, что была на мне — отец сказал, что теперь муж должен заботиться обо мне. И не окажись жена хозяина гостиницы доброй женщиной, которая приютила меня, дала мне работу на кухне и написала твоему адвокату, одному Господу известно, что произошло бы со мной! — Воспоминания волной накатили на женщину. — Я была еще сущим ребенком, когда настала пора рожать. Я едва не умерла во время родов. Два дня и две ночи я непрерывно кричала — до тех пор, пока у меня были силы кричать.
Начав говорить, Диана уже не могла остановиться, хотя понимала, что словами не передать охватившего ее тогда ужаса:
— Мне не нужно было богатство, меня не волновало положение в обществе, мне не нужна была слава. Больше всего на свете мне хотелось выйти замуж за человека, который любил бы меня, я хотела иметь детей от этого человека, хотела вместе с ним воспитывать их и о них заботиться! — Диана помолчала и горько продолжила:
— И лишь из-за того, что ты напился, ты лишил меня надежды на исполнение моей мечты, лишил меня невинности… И ты бросил меня — ни жену, ни любовницу, запретив даже видеться с тобой. Мне оставалось вести существование старой девы или изменять тебе. И я выбрала второе. Я поехала в Лондон в надежде найти мужчину, который полюбил бы меня, не обращая внимания на мое прошлое. Но сам дьявол подослал меня к тебе, моему мужу, и по иронии судьбы я полюбила тебя.
Диана испытала определенное удовлетворение, заметив, что ее слова, как удары хлыста, ранят виконта; видно было, что он страдает.
— Как будто судьба послала тебе шанс исправить ошибки, — продолжала Диана. — Но никакими деньгами тебе не искупить того, что ты наделал!
— Знаю. Если бы было хоть что-то на свете, что помогло бы мне исправить мои ошибки, я бы непременно постарался сделать это. Ты сердита и имеешь полное право злиться на меня. — Лицо Джерваза скривилось, под светлыми глазами залегли тени. Судорожно вздохнув, он продолжил:
— Но неужели после всего сказанного тобою ты станешь отрицать, что не хочешь отомстить мне?
Его слова охладили ее пыл. Диана обескураженно опустила голову, пытаясь разобраться в охвативших ее чувствах. Может, он был прав, и она, сама того не сознавая, пыталась мстить ему? В жизни ей не приходилось решать столь сложной задачи. Но, покопавшись в своей душе, девушка обнаружила там лишь гнев. Да, она сердилась на Джерваза и на свою мать, а еще больше — на отца. Было там и чувство вины — Диана все время раздумывала, стоило ли везти Джеффри в Лондон, если она намеревалась стать куртизанкой. Но вот чего не было в ее душе — так это желания отомстить своему мужу.
Обретя полную уверенность в этом, Диана подняла голову и спокойно промолвила:
— Все годы до нашей встречи в Лондоне я презирала тебя и не имела ни малейшего желания вновь видеться с тобой. Но… месть я оставила Господу.
Сент-Обен недоверчиво покачал головой: он был в состоянии понять ее гнев, но не верил в то, что Диана только что сказала.
— Знаешь, Диана, правда-то лежит на поверхности, только ты этого никак не поймешь. Ты должна быть мне благодарна за то, что я помогу тебе. Ты ненавидела меня и хотела отомстить. И тебе удалось это.
— Ты не прав, Джерваз. — Диана устало отбросила назад волосы. — Да, я была зла, и лишь теперь я понимаю, насколько зла. Но это лишь часть правды. Хоть я и ненавидела тебя поначалу, потом моя ненависть прошла. Перед Богом клянусь, что никогда не хотела причинить тебе зла. Я хотела, чтобы ты пожалел о содеянном, чтобы тебе стало стыдно, но у меня и в мыслях не было хоть чем-то навредить тебе.
— Ты сама себе противоречишь, Диана. Как же я могу, по-твоему, осознавать, что причинил тебе зло, и не страдать от этого? Ты посеяла семена ненависти, и я всю жизнь буду собирать урожай. — Джерваз на секунду закрыл глаза, а потом посмотрел на жену долгим взглядом. В темной бездне его глаз отражался огонек свечи. — Ты хотела урвать кусок моей плоти, и тебе это удалось. Просто из раны кровь хлещет сильнее, чем ты ожидала.
Диана хотела было возразить, но внезапно осеклась, пораженная его словами. Джерваз был прав: такой человек, как он, не стал бы прятаться от последствий своих поступков. Сильный и честный, он стал бы еще больше страдать, предав собственные идеалы. И несмотря на то что мысль об этом была ненавистна Диане, она призналась себе, что и в самом деле хотела бы, чтобы ее муж ответил за содеянное. Но не слишком сильно страдал бы при этом. А увидев, что он раскаивается, она простила бы его, и они зажили бы счастливо. И Диана втайне испытывала бы удовлетворение от собственного великодушия.
Вместо этого своим поведением она нанесла душе виконта глубокие раны, которые причиняли ему страдания и от которых мучилась сама Диана. Молодая женщина подумала о том, что ей, пожалуй, не стоило покидать Хай-Гор и открывать ящик Пандоры, полный темных тайн и низменных страстей. Однако сейчас поделать с этим ничего нельзя, и ей остается лишь идти вперед. Прошлое и настоящее были невыносимыми, надежда была лишь на будущее.
И вдруг Диану осенило: она поняла, что надо сделать.
— А в чем же твоя правда, Джерваз? — спокойным голосом спросила она. — Кто сумел убедить тебя, что ты недостоин любви? С чего ты решил, что я лгу, а не люблю тебя?
Встав с кресла, Диана шагнула к виконту, внезапно вспомнив, что говорил ей Франсис у озера.
— Может, все дело в твоем отце, который не обращал на тебя внимания и не считал достойным наследником?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132