Глаза Гриффита округлились, но он все еще испытывал неуверенность из-за своего места в этой незнакомой ему пышной среде.
— Вы возьмете меня с собой?
Лейла вырвала руку у Дунстана и шагнула к мальчику.
— Я говорила с твоей матерью. Она согласна, что тебе пора жить с отцом. Отцу необходима твоя компания, когда мы поедем на Север. Мне сказали, что мужчины Ивесы не могут хорошо себя чувствовать в окружении одних женщин.
Гриффит с сомнением поглядел через плечо в гостиную, где громкий мужской смех смешивался с женским хихиканьем.
— У него много братьев, но они совершенно не ценят землю, которая их родила, — заметил Адонис. — Они не рискнут отказаться от городской жизни в разгар зимы, чтобы поддержать семейное дело.
Дунстан возразил бы, но заинтересованный пристальный взгляд Лейлы, сосредоточенный на мужчине, которого никто не мог назвать по имени или определить его место рождения, раздражал его и вызывал ревность. Он вместе с сыном пересек комнату, чтобы присоединиться к ней, затем погладил Гриффита по голове.
— В следующем году поедешь учиться в Итон, мой мальчик, но в этом году ты принадлежишь только мне, — шепнул он, прежде чем обнял свою невесту за тонкую талию. — Ты говоришь глупости, — обратился он к Адонису. — Что тебе известно о семейной жизни?
Тот медленно отвернул свою косматую голову от Лейлы, которая продолжала смотреть на него с восхищением, чтобы противостоять опасному взгляду Дунстана.
— У меня есть мать, — парировал он. — Меня же не в капусте нашли.
Дунстан поцеловал завитки Лейлы, отпустил ее и размял стянутые тесным сюртуком плечи.
— Если у тебя есть мать, тогда есть и имя. Как тебя зовут? — Он был не слишком силен в толковании всех женских тонкостей, но прекрасно знал, как вести себя на своей территории.
Сначала необходимо определить точное место незнакомца в его окружении.
Широкоплечий Адонис в потертом синем пальто, стоя, прислоняясь к дверному косяку и скрестив свои длинные ноги в сияющих новых сапогах, оценил боевую позицию хозяина.
— Ты собираешься драться со мной за мое имя в день своей свадьбы?
— Думаю, из всех присутствующих у меня больше шансов победить, — согласился Дунстан, игнорируя вежливое покашливание Дрого.
Адонис вопросительно взглянул на Лейлу, приподняв свою темную бровь.
— Вы готовы лечить своего жениха, после того как я свалю его на пол?
Лейла кокетливо усмехнулась, чем вызвала еще большую ярость Дунстана.
— Это — талант Ниниан. Я буду только наблюдать, спасибо.
Дунстан с удовольствием громко рассмеялся. Она только что дала ему разрешение поступать так, как ему хочется, сопровождая свои слова поощрительной улыбкой. Боже, как он любил эту плутовку!
Но, прежде всего, Дунстану необходимо было уладить один семейный вопрос, хотя лично у него не оставалось ни малейшего сомнения, что этот гигант, украшающий сейчас дверной проем, никто иной, как самый настоящий Ивес. Во всем королевстве знали, что темные глаза и выступающие длинные носы принадлежат именно этому семейству.
— Лейла разбирается в характерах, — бесцеремонно заметил Дунстан, не дожидаясь, пока до гостя дойдет смысл сказанного. Позже он спросит у нее, что она увидела в Адонисе, раз решила, что поединок будет дружественным.
Адонис догадался об этом за мгновение до того, как ответил:
— Эйдагэн.
— Эйд-а-..что? — встав рядом с Дунстаном, попытался повторить слово Дрого.
Дунстан просто смотрел в замешательстве, не понимая, на каком языке говорил человек.
— Эйдагэн, — повторил Адонис. — Так меня зовут.
— Гэльский язык, — объяснила Эрмайон, поправляя золотую накидку на плечах зятя. — Эйд-а-Гэн, маленький огонь. Очень, очень древнее имя. Удивительно, почему ваша мать назвала вас так. В наше время мы предпочитаем брать имена святых вместо старинных.
Дунстан подумал, что Адонис задохнется, размышляя над тем, что услышал от матери Лейлы.
— Так, по крайней мере, поступает наша ветвь рода, — уточнила Эрмайон, — мы очень предусмотрительны. Я не хочу сказать, что этот мужчина Малколм, дорогой, — добавила она, заметив выражение тревоги и удивления на лице Дунстана при столь неожиданном предположении.
И он вдруг подумал, что на семейном древе Малколмов гораздо больше ветвей, чем считалось.
— В любом случае, это очень древнее имя. Любой мог его использовать.
Лейла взяла мать за руку и увела ее подальше от Дунстана, но ее очарованный пристальный взгляд не отрывался от мужчины в дверном проеме.
— Я понимаю так: раз никто не может правильно произнести ваше имя, вы решили называть себя Адонисом, — сделала вывод она.
— Это одна из причин, — ответил незнакомец с осторожной улыбкой.
— Не хочешь ли ты назвать свою фамилию? — упорствовал Дунстан. Говорят, бог Адонис был очень красив, а этот гигант вылитый Ивес. Мужчины их рода обладали многими достоинствами, но красотой не отличались. Дунстан спокойно выдержал мрачный взгляд, брошенный на него великаном. Он не имел ни малейшего желания затевать ссору в день своей собственной свадьбы, но не станет избегать ее, если этот мужчина будет продолжать настаивать, что является их родственником.
— Дугл, — наконец четко и коротко ответил Адонис.
— Дугл, — задумчиво повторила имя Стелла, поправляя вуаль Лейлы. — Эрмайон, разве у нас в роду не было прабабушки, которая вышла замуж за Дугла?
— Тебе лучше знать, дорогая… Я полагаю, что священник уже приехал. Не пора ли нам занять наши места? Не знаю, сколько еще Фелисити сможет удерживать от проказ наших малышей.
Все женщины вокруг засуетились и закудахтали. Дунстан спасался от них, прижав к себе Лейлу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101