— Это дело тайного характера. Иди за мной.— Ты не очень-то весело говоришь, Робин, — сказал Конн О'Малли, следуя за племянником. — Ты ведь согласен со мной, что это дурацкий брак?Робин сначала промолчал, но как только они вышли во внешний коридор и он увидел, что там никого нет, он повернулся к дяде и сказал зло и яростно:— Она — самая замечательная девушка из всех, кого я знаю, дядя Конн! Только попробуй обидеть ее — и ты будешь иметь дело со мной! Понял?Первым желанием Конна было рассмеяться, но потом он увидел, что его племянник совершенно серьезен в своей угрозе, и поэтому, подавив веселье, спокойно сказал:— Она, должно быть, прекрасная девушка, Робин, если сумела покорить твое сердце. Надеюсь, ты поможешь нам обоим избежать некоторой неловкости, которая обязательно возникнет между нами с самого начала. Ты поможешь мне?— Да, — сказал мальчик, — но помни, что в первую очередь я рыцарь. Эйден.Конн кивнул с серьезным видом и спросил:— Куда, черт возьми, ты ведешь меня, парень? Я никогда не был здесь раньше.— Комнату для Эйден выделила графиня Линкольн, но она расположена на чердаке. У Эйден по крайней мере есть возможность побыть одной, чего нет у большинства девушек.Дойдя до двери Эйден, Робин громко постучал, и почти сразу же дверь отворила Мег.— Добрый день, ваша светлость.— Добрый день, Мег. Госпожа Сен-Мишель дома? Я привел своего дядю, Конна О'Малли, чтобы он познакомился с ней.— Да, — сказала служанка, — он похож на О'Малли. Я слышала, что все они страшно охочи до юбок.Конн мягко отстранил Робина и встал на пороге, глядя сверху вниз на невысокую толстушку, которая, в свою очередь, насупленно смотрела на него сердитыми карими глазами, уперевшись кулаками в широкие бедра.— Ну и ну, — сказал он, — и откуда же ты знаешь это, маленькая женщина?— В Балликойлле всем это известно, а разве я не Мег Финей из Балликойлла? Конн засмеялся.— Ну, Мег Финей из Балликойлла, не скажу, чтобы ты была не права. Многие О'Малли зарабатывают себе на жизнь в море, и среди них столько же тех, кто любит красивых девушек, но у меня один брат священник, и вполне , вероятно, что вскоре он станет епископом, и сестра монахиня, известная своим искусством врачевания, и еще четыре другие сестры, которые относятся ко мне так же неодобрительно, как, кажется, относишься и ты, и еще одна замечательная сестра, одна из самых состоятельных женщин в Англии. Едва ли нас можно назвать простой семейкой. Теперь, будь добра, скажи своей хозяйке, что я пришел в гости.Мег плотно притворила дверь. Конн и Робин стали ждать. Наконец дверь отворилась снова и, делая шаг в сторону, Мег сказала:— Можете входить, господин О'Малли, — а потом тихонько пискнула, когда, проходя мимо, он потянулся и слегка шлепнул ее по заду. — Ах вы наглец! — выругалась она. — Не сомневаюсь, что ваша мать пролила много горьких слез из-за вас!— Моя мать любит меня, — ответил он, — и ты тоже полюбишь, Мег, когда узнаешь меня.— Это, господин О'Малли, мы еще посмотрим, — фыркнула она в ответ.— Мег, — позвал Робин, — пойдем и выпьем со мной по большой кружке эля, — и, прежде чем служанка смогла возразить, потянул ее из комнаты и захлопнул за ней дверь, чтобы суженые могли остаться вдвоем.Конн обошел кровать, которая занимала большую часть комнаты, и вышел на маленькое пространство, остающееся свободным. Перед ним, повернувшись спиной к маленькому окну, стояла девушка. Она была гораздо выше, чем большинство женщин, более широкая в кости, чем его сестра Скай. У нее было овальное лицо и подбородок с ямочкой, как и у него самого. Он не мог определить цвет ее глаз, а волосы были скрыты под чепцом, но заметил, что у нее красивые руки, нервно теребящие янтарный бархат платья. Ее нельзя было назвать красивой, эту невесту, которую выбрала для него королева, но он решил, что она станет очень миленькой, если только улыбнется. Все не так уж и плохо, как он мог себе представить. Она могла быть рябой после оспы. Он снова пристально посмотрел на девушку. В ней было что-то знакомое. Где же он видел ее раньше?— Двенадцатая ночь, — сказала Эйден, угадав его мысли.Звук ее голоса поразил его, но он решил, что ему нравится ее голос, мягкий и мелодичный.— Двенадцатая ночь? — переспросил он.— Вы играли с нами в жмурки и поймали меня.— Конечно! — Сейчас он вспомнил. — Я поцеловал вас, и вы задрожали. Вы не умеете целоваться. Я подумал про себя, что вас никогда не целовали прежде, и это казалось странным, потому что вы не так молоды по сравнению с остальными.Эйден засмеялась, и смех ее был несколько грустным.— Да, я не так молода, как остальные, — согласилась она. — Девятнадцатого августа мне исполнится двадцать четыре года.— Мне будет двадцать три двадцать третьего июня, — ответил он.Они помолчали, так как ни один из них не знал, как продолжать этот неловкий разговор. Потом Конн сказал:— Вы очень хорошенькая, когда улыбаетесь, госпожа Сен-Мишель.— Думаю, вам лучше называть меня Эйден, Конн О'Малли, поскольку очень скоро мы станем мужем и женой. Она была удивлена своей смелостью.— Вы знаете, что означает это имя на кельтском? — спросил он.— Я не знаю кельтского.— Оно означает «пылкая». А вы пылкая, Эйден? — Он внимательно рассматривал ее, неожиданно заметив изящную талию, полную грудь, стройную осанку.— Не думаю, Конн О'Малли, — ответила она и покраснела под его испытующим взглядом.Ему вдруг очень захотелось увидеть, какого цвета ее волосы.— Снимите чепец, Эйден, — сказал он, и когда она помедлила, смущенная его просьбой, Конн сделал шаг вперед и аккуратно стянул небольшой полотняный чепец, который спереди имел форму сердца, а на затылке был собран складками и полностью закрывал ее волосы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34